Стойте в свободе, которую даровал нам Христос

Недавно вновь перечитывал Послание к галатам и был поражен резкостью, с которой апостол Павел ведет полемику со сторонниками исполнения Моисеева закона. Некоторые его высказывания относительно сторонников обрезания меня шокировали. Чего стоит фраза в Послании к галатам (5:12): «А тем смутьянам (проповедникам обрезания – А. М.) я бы посоветовал отрубить у себя все» (Радостная Весть, перевод с древнегреческого, М., Российское Библейское общество, 2001 г.). В чем же причина столь резкого обличения апостола? Дело в том, что иудействующие под самым благочестивым предлогом (уважение к Божьему закону) искажали сущность Евангелия. Иудействующие христиане утверждали, что для спасения необходимо и веровать в Иисуса Христа, и исполнять Моисеев закон; особенно нужно было соблюдать ограничения в пище и обрезываться.

Иудействующих можно было понять. Веками в центре общения с Богом стоял Моисеев закон. Иудеи ценили Божьи благословения, которые они имели благодаря соблюдению Божьих законов. Внешним признаком принадлежности к избранному народу было обрезание и отказ от употребления нечистой пищи. В период правления Антиоха Епифана, стремившегося искоренить иудейскую веру, казнили родителей обрезанного ребенка. Чтобы остаться верными Божьему закону, евреи готовы были идти на смерть. Вспоминая столь героические примеры прошлого своего народа, иудействующие христиане были уверены, что вера в Бога и исполнение Его закона всегда стоят рядом. И в этом они правы. «Если любите Меня, соблюдите Мои заповеди» (Ин. 14:15). Но трагической ошибкой иудействующих был неверный подход к закону. Они превратили закон в средство спасения, делая тем самым жертву Христа недостаточной для спасения. «А мы знаем, что закон добр, если кто законно употребляет его» (1 Тим. 1:8). Закон добр, когда указывает нам на наши грехи и приводит нас ко Христу; закон добр, когда указывает, как человек, познавший спасающую любовь Божью, может практически выразить свою любовь к Богу. Но когда закон становится средством угождения Богу, он нас лишает благодати и, таким образом, духовно убивает: «Вы, оправдывающие себя законом, остались без Христа, отпали от благодати» (Гал. 5:4).

У апостола Павла не было ненависти к закону. В 16-й главе книги Деяния апостолов описано, как Павел ради благовестия иудеям обрезывает Тимофея. Но он с решительной категоричностью противостоит учению, согласно которому обрезание становится условием спасения или же признаком особенной духовности. В 14-й главе Послания к римлянам апостол Павел защищает свободу христианина употреблять или не употреблять что-либо в пищу. Но когда употребление в пищу, например, только овощей становится признаком особой близости к Богу, подобное учение превращается в ересь, против которой мы обязаны бороться.

Второй трагической ошибкой иудействующих христиан было мнение, что для того, чтобы быть полноценным христианином, уверовавший во Христа человек должен стать частью иудейской культуры. Они искренне хотели вновь уверовавших христиан приобщить к духовному богатству своей культуры. Иудействующие считали, что для пришедших в церковь язычников будет большим благословением, если они во всем будут похожи на иудеев, ведь над их культурой Бог трудился в течение тысячелетий.

Иудеи с болью, а кто-то и с отвращением, смотрели на язычников, которые на церковную вечерю приносили нечистые кушанья. Особенно раздражал их внешний вид нееврейских мужчин. Лица мужчин-христиан из язычников были гладко выбриты. По мнению иудеев, бритое лицо мужчины является мерзостью. И так как человек был сотворен по образу Божьему, радикальное изменение его внешнего облика было проявлением бунта против Бога-Творца, Который дал бороду мужчине в ук-рашение. Язычник, сбривая растительность на своем лице, ежедневно спорил со своим Творцом. Гладко выбритое мужское лицо указывало еврею на связь с широко распространенным тогда грехом гомосексуализма. Поэтому обычай брить бороды иудеи считали содомской мерзостью. Иудействующие христиане искренне желали, чтобы уверовавшие язычники становились похожими на них. Апостол же Павел страстно защищает свободу язычников оставаться самим собой (Гал. 2:4–5). Он искренне радовался действию благодати Божией в сердцах уверовавших язычников, и его мало заботило, насколько они соответствуют внешним признакам ритуальной святости. Пришедший к Богу человек не должен порывать со своей культурой. Принятие благодати Божией делает человека полноценным христианином, даже если он внешне не похож на традиционных верующих.

Как и в первоапостольское время, так и сегодня в церкви мы сталкиваемся с противостоянием разных культур. В советский период, в условиях поддерживаемого государством агрессивного давления атеистической культуры, в евангельских церквах сложилась своя субкультура. Сейчас трудно провести исчерпывающий анализ формирования культуры евангельских церквей в России, но некоторые факторы, ее определяющие, можно назвать. Это язык синодального перевода Библии, осуществленного в XIX веке; это и мода 20-х годов, когда евангельское движение бурно развивалось; это и народные и революционные мелодии, модные опять же в 20-х годах; это и православный аскетизм, который считает активное проявление чувств чем-то греховным. Сегодня культура стремительно меняется. Уже наблюдается не только «культурный» конфликт между отцами и детьми, но и «культурный» конфликт между разными возрастами молодежи: молодежь и подростки с трудом понимают друг друга. Нравится нам это или нет, но современная культура становится все более афро-американской. Как быть евангельским верующим в резко ме-няющейся культуре? Можем ли мы приходящим ко Христу людям позволить оставаться самим собой, или же они должны подчиниться нашей «евангельской» культуре?

Но не повторяем ли мы ошибки иудействующих христиан? По их мнению, если человек становился христианином, ему нужно было стать иудеем. Сегодня во многих евангельских церквах пришедшему к Богу человеку, прежде чем стать полноценным христианином, нужно стать баптистом, или пятидесятником, или же меннонитом. Я имею в виду не догматически, а культурно. Пришедшие в церковь верующие должны иметь особый внешний вид, усвоить особый «благочестивый» язык. Не может, по мнению многих верующих, настоящий верующий говорить «здравствуйте», он должен, по их мнению, использовать библейское слово «приветствую».

Но когда форма заслоняет содержание, не является ли это фарисейством?! Фарисей не способен радоваться Божьей жизни в другом человеке, не способен доверять Богу в работе над вновь уверовавшей душой. Фарисею обязательно надо сделать другого верующего похожим на себя. Он не успокоится, пока все не станут жить по его правилам. Для этого он даже использует «благочестивую» фразу: «Ты меня соблазняешь». Но за этими словами фактически стоит иной смысл: «Я хочу тебя контролировать».

Какую же весть несут сегодня евангельские церкви: Евангелие? Свою культуру? Евангельскую весть плюс культуру?

В XVI веке патриарх Никон начал осуществлять реформу Православной церкви, целью которой было приведение церковных обрядов в соответствие с греческим образцом. Немалая часть церковного люда восприняла изменение обрядности как изменение самой веры. Сохранение старых обрядов стало самоцелью. Сегодня в некоторых евангельских церквах новые формы богослужения воспринимаются как святотатство. В этих церквах не позволяют петь современные английские песни, переведенные на русский язык, а только переведенные Прохановым с того же английского в начале прошлого века. Если у православных литургия складывалась в течение столетий, то у евангельских христиан литургия сложилась за несколько десятилетий. Нарушив жесткий порядок богослужения, человек думает, что он оскорбил Бога. Как ни парадоксально, но старообрядчество нашло место в сегодняшних евангельских церквах. Над всем старым веет ореол святости, все старое автоматически считается духовным, а современное – плотским.

Ранняя церковь смогла распространить свое влияние на всю Римскую империю во многом благодаря тому, что христиане-иудеи смогли принять людей другой культуры.

Евангельские церкви в России в 20-е годы смогли добиться огромных успехов в проповеди Евангелия благодаря тому, что они нашли современные, понятные народу формы благовестия, чего не смогли тогда сделать православные. К сожалению, «евангельское старообрядчество» хочет оставить эти формы неприкосновенными. Способны ли мы сегодня нести погибающему миру только Евангелие, ничего не добавляя к нему своего? Способны ли мы в нашем благовестии отделить неизменное Евангелие от быстро устаревающих человеческих традиций? Выражаясь языком евангельской притчи, Благая весть – всегда новое вино, которое нельзя наливать в старые мехи.

Андрей МЕЛЬНИКОВ

пресвитер церкви ЕХБ «Воскресение Христа» г. Новосибирск

Источник: www.ehb.ru