Блаженнее давать…

На зеленом пастбище, окруженном невысокими холмами, паслось стадо овец. Пощипывая траву, овцы вели меж собою беседу:

1-я:
Как хорошо здесь сегодня! Как удивительно легко дышится! Какая вкусная травка на этом пастбище! Добрый Пастырь! Он всегда выбирает для нас самое лучшее место! Правда, сестра?

2-я:
Местечко ничего, подходящее… Только жарко очень.

1-я:
Ах, если бы я была быстрым орлом, я улетела бы вон за ту гору… Пастырь обещал ввести нас на злачные пажити… Они, наверное, скрыты за ней.

2-я:
Эко напекло тебе голову, дорогая сестрица! Ты уж и мыслить по-странному стала: орлом летать! Как бы не так! Раз ты овца, то хоть головой о дерево бейся – выше, чем на пядь, от земли не подпрыгнешь! Сходим-ка лучше за заросли терновника: я слышала, там есть медленный поток – в нем искупаемся.

1-я:
Идти вдвоем? Разве ты не слышала, как нам говорили: “Бойтесь волка лютого! Он ищет, кого поглотить”. Я боюсь идти без Пастыря.

2-я:
Ну и трусиха ты ужасная! Да храброй овце и море по колено! В такую жару волк храпит где-нибудь в лесу. Притом, мы же недалеко уйдем. Хочешь, я еще сестер позову?

1-я:
Нет, я не пойду с вами. Смотрите только, не попадите в беду!

2-я:
От тебя всегда одно слышу: ах, как бы на крыльях упорхнуть на гору, ах, как бы волку не попасть на обед. На свете не жила, а страху, как у столетней овцы! Не хочешь – не надо.

Вскоре от стада отделилось несколько овец. Они направились к зарослям терновника. Тропинок не было, поэтому, продираясь сквозь терновник, овцы оставляли на колючих ветвях клочки мягкой белой шерсти.

3-я:
Поистине, тернист наш путь, сестры. Не влетело бы нам от старших за самовольство.

4-я:
Не бери в голову. Сейчас модно быть короткошерстной. Притом, тебе же легче: утром причесалась по-быстренькому и готова. Побольше поспишь.

5-я:
Я уж думала, сестры, совсем напрасно мы не придерживаемся во всей полноте моды. Я читала, что копытце на шпильках теперь не модно – лучше на высокой платформе, закругленное. И хотя сестра говорит, что короткая шерсть лучше, я думаю, что и длинная пойдет, если ее расчесать на пробор, а на брови напустить челку, чтобы прикрыть их. Я когда на прошлое общение пришла, все братья-агнцы так и ахнули. Стали внимательными ко мне: на самое первое место сажают, сборничек для пения подносят, из книжечек разных мне что-то читают. Приглашают на свидание, только почему-то в одно и то же время: 10 утра и 6 вечера. Я настолько была потрясена своим успехом, что пропустила многое мимо ушей, впрочем, неважно, где назначалось свидание – главное, что приглашали.

2-я:
Держите меня, овечки добрые! Лучше было бы, если бы ты была потрясена своей бестолковостью! Ведь наши агнцы тебя за заблудшую приняли – потому так усердно обхаживали. И звали они тебя не на свидание, а на богослужебное собрание. В следующий раз не забывай уши развесить, когда слушать их будешь.

Выкупавшись в потоке, овцы вышли отдохнуть на берегу. Солнце уже вышло из зенита и жара спала.

3-я:
Сестры, я по секрету скажу вам одну новость. Только никому, ладно?

Все:
Не-ет! Мы, как рыбы молчаливы… когда надо.

3-я:
Овца Настя скоро замуж выйдет!

5-я:
Не может быть!

4-я:
За кого?

3-я:
За барана Ваню.

4-я:
Счастливая! А мне вот баран Вова нравится. Когда он смотрит на новые ворота, у него такие прекрасные удивленные глаза!

3-я:
Кого ты хвалишь! Ты бы посмотрела на агнца Васю! Какие рога себе поставил – залюбуешься!

2-я:
Ну и нашли же вы тему для разговора: нравится – не нравится! Что наши братья! Ходят, как неживые, будто их неделю голодом морили! Одна скука с ними! Подойдет брат Филя, спросит: “Как поживаете, сестры? Чем дышите?” – “Воздухом”, – отвечаем. А он глубокомысленно изрекает: “Да-да! Воздухом дышать иногда необходимо”, – и отходит, считая, что выполнил свой долг. Нет у них ни подхода, ни фантазии!

4-я:
Поэтому его мы зовем “просто-Филя”. Нас, овец, больше, и то мы как-то дружнее. Они же только приветствоваться умеют.

3-я:
Чтобы дозваться в общение, нужно лично к каждому подойти и проблеять: бесценный ты и незабвенный ты наш агнец, соблаговоли ты хотя бы поприсутствовать на нашем общении. Оно будет там-то и во столько-то. Завяжи ты, пожалуйста, свой хвостик узелком на память. И если такой подход понравится, то: “Хорошо”, – ответит он. – “Если будет возможность – приду”.

5-я:
А сам не является!

3-я:
Нет, если усиленно попросишь, придет. А так – маловероятно. У них дома или еще где дела. До овечника просто копыта не доходят.

5-я:
Сестры! А что если на всех новых воротах плакаты повесить: “Не смотри, а действуй!”

2-я:
Не поможет! Они свернут ворота с места и этим все закончится!

3-я:
Мне думается, когда нашим братьям предстоит дело, их начинает мучить мысль, что его должен сделать кто-нибудь другой. Чтобы не мучиться, они и передают дело кому-нибудь другому.

2-я:
А ведь есть же где-нибудь настоящие агнцы? Что пользы от нашего овечника? Не на нашем же стаде свет клином сошелся!

Вдали запели: “Луч последний за горами…”

4-я:
Сестры! Уже общение началось и вечереет, пора бы идти.

3-я:
Пойдемте, пойдемте! Что же ты сидишь?

2-я:
Я не пойду с вами!

5-я:
Я молчу! Все понимаю с одного, так сказать, взгляда! У тебя свидание?

2-я:
Ты, сестра, догадлива и умна, как страус.

5-я:
Не преувеличивай! Я же обыкновенная овца, притом совсем не музыкальная.

2-я:
В следующий раз слушай внимательней! Я же сказала “страус”, а не “Штраус”. Штраус – композитор, а страус – птица такая огромная, но необыкновенно глупая. Завидев опасность, она прячет голову в песок, думая, что если она не видит врага, то и он ее тоже. Ни с кем я не встречаюсь. Я просто хочу побыть одна.

4-я:
Ну, ты не очень долго одиночествуй. Приходи поскорей.

Только успели овцы скрыться, как Завишерстка почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Она посмотрела вправо и увидела стоящего незнакомого агнца.

“Агнец”:
Приветствую, сестра! О чем грустишь?

Завишерстка:
Ты откуда?

“Агнец”:
Из другого стада! Я отдыхал тут недалеко и поневоле слышал ваш разговор. Тебе бы в наше стадо! Там не жизнь, а баранина!

Завишерстка:
Что, что?

“Агнец”:
Ну, по-вашему сказать, не жизнь, а трава!

Завишерстка:
А ты уверен, что мне у вас понравится?

“Агнец”:
Разумеется! У нас созданы все условия для таких, как ты!

Завишерстка:
А братья у вас ревностные?

“Агнец”:
Еще какие! В один миг определишь, что они в непрестанных поисках и замыслах…

Завишерстка:
Знаешь, ты мне внешним видом напоминаешь барана Митю, который был у нас год назад.

“Агнец”:
Почему был?

Завишерстка:
Волку попался!

“Агнец”:
Бедняга!

Завишерстка:
Вы с ним схожи – такие же пятнышки на ногах и на спинке. Только вот голос у него был помягче – у тебя грубоват.

“Агнец”:
Ты хотела сказать: более мужественный?

Завишерстка:
Да! Что-то в этом роде…

“Агнец”:
Скоро ночь – мне пора! Пойдем, посмотришь на наше общество. Я думаю, ты навсегда останешься там.

Завишерстка:
А примут ли меня ваши сестры, а то, если как наши – лучше не ходить!

“Агнец”:
Примут с великой радостью – они нас всегда упрашивают привести кого-нибудь к ним! Не могу описать, как они любят овечек!

Завишерстка:
Я согласна! Веди меня в свое стадо!

Они углубились в чащу. Вскоре вышли на широкую тропу с указателем: “ПОХОТЬ ПЛОТИ, ПОХОТЬ ОЧЕЙ И ГОРДОСТЬ ЖИТЕЙСКАЯ”. Завишерстка не обратила внимания на него, ей было приятно идти с новым знакомым.

Завишерстка:
Брат! я даже не думала, что встречусь с тобой – как все удивительно получается…

“Агнец”:
На овцу и зверь бежит!

Завишерстка:
А одна премудрая овца пугала меня: смотри, попадешь волку. Увидела бы она, с кем я встретилась!

“Агнец”:
Я тоже никогда не думал, что встречусь с тобой, сестра. Поверь, ты меня покорила сразу: только взглянул я из-за кустов, у меня все внутри (поглаживает живот) заурчало, ой, то есть, заликовало: я твердо решил, что только тебя в нашем обществе и недостает!

Завишерстка:
Боюсь, что мало чем смогу быть полезной вам, ведь я на общениях бывала редко, да и не раскрывала там рта. Зачем, когда есть те, кто привык это делать и у кого получается…

“Агнец”:
Об этом не беспокойся! Ты ведь не подозреваешь, как ты нам пригодишься! Закрой на секунду глаза! (срывает цветы) Вот, это в знак нашей встречи…

Завишерстка:
Сердечно благодарю! (в сторону) Что за агнец! Какая чуткость и отношение! Нашим баранам ни за что бы не пришло в голову сестрам внимание оказывать – вот у кого учиться надо!

Брат! А сегодня у вас будет общение?

“Агнец”:
Обязательно! Состоится разбор.

Завишерстка:
Все придут или немногие?

“Агнец”:
Еще не было случая, чтобы кто не пришел, разве по болезни…

Завишерстка:
И как глубоко разбираете?

“Агнец”:
По косточкам… Все остаются довольны.

Быстро упали на лес сумерки, на небо вползла круглая луна, зажглись звезды. Потом стало совсем темно. В сердце Завишерстки закрался страх. К тому же, “агнец” стал задавать неприличные вопросы – сколько она весит килограмм и, бормоча, пытался разделить на шестнадцать. Вдруг десятки зеленых огоньков вспыхнули во тьме, послышался протяжный вой.

Завишерстка:
Брат! Бежим! Волки!

“Агнец”:
Вижу, что волки!

Завишерстка взглянула на него и обомлела от ужаса: глаза агнца горели зловещим зеленым огнем

Завишерстка:
Это же волк в шкуре брата Мити!

Она рванулась бежать, но когти волка крепко и больно впились в плечо.

Волк:
Куда? Тебя ждут деловые “братья”! Им с тобою будет так хор-р-рошо! Ха-ха-ха-ха!

Завишерстка:
Добрый Пастырь!!! Если бы ты был здесь!!!

Волк:
Здесь только мы – волки! У-у-у-у-у!

Завишерстка опять рванулась в сторону и, пробежав немного, провалилась в глубокую яму. От боли она потеряла сознание.

Глубокой ночью она пришла в себя. Переднюю ногу ломило. Подняв глаза вверх, она увидела на краю ямы зеленые огоньки. Волки боялись прыгать в яму. Обиженно поскулив, они исчезли. Завишерстка осталась одна.

Завишерстка:
Ох! Ох! Ноженька ты моя! что же ты болишь так! Что же мне, неразумной, теперь делать? Кто же придет ко мне на помощь? Никто не увидит, как я умираю от голода и боли! Зачем я осталась одна? Почему не пошла к Пастырю за советом?.. Я много хотела видеть от других, но ничего не делала сама! Правильно! Наш овечник не без недостатков… Но там мне было лучше, чем в этой ужасной яме. Там я хоть как, но жила, а здесь – умираю голодной, мучительной, и самое страшное, бессмысленной смертью. Если бы повернуть все назад! Я бы никого не критиковала, просила бы Пастыря научить меня быть полезной овечнику.… Но что мои вздохи и стоны! Поздно! Умри, моя душа, с филистимлянами!

Завишерстка приготовилась уже умереть, как вдруг услышала знакомый голос Пастыря: “Завишерстка! Завишерстка!”

Завишерстка:
Это Пастырь! Он меня ищет!… Пастырь, я… Я здесь! Спаси меня, Пастырь Добрый!!!

Завишерстка была спасена. пастырь взял ее на плечи и с радостью понес в родной овечник. Много ликования было там о ней.

В один день рано утром, когда весь овечник собрался на молитву, слово взяла Завишерстка.

Завишерстка:

Дорогие друзья, агнцы и овечки! Давайте запомним слова нашего Пастыря: “Блаженнее давать, нежели принимать”. По собственному опыту говорю: дорожите тем, что имеете! А имеем мы многое и, прежде всего, такого доброго Пастыря! Он спас меня из страшной погибели… Мы имеем жизнь вечную, которая начинается здесь, имеем злачные пажити и воды тихие, а также славных братьев-агнцев и чудесных сестер-овечек. Не будем думать: “Что мне даст овечник?”, пусть каждый думает: “Что я смогу дать овечнику?” Счастье и удовлетворенность приходят к нам тогда, когда мы даем, а не когда принимаем!

Источник: Христианские проповеди.

Количество просмотров 1364

Блаженнее давать…

Комментарии ВКонтакте

Комментарии Facebook


		Поиск по сайту:
	«Не говори, что на твоей стороне Господь, а лучше молись о том, чтобы тебе самому быть на стороне Господа». (Авраам Линкольн)


Главная \| О нас \| Контакты \| Карта сайта \| Ссылки \| Наши авторы \| Подписка Служба поддержки