ДВР: проклятие или благословение?

[*ДВР – дети верующих родителей]

Интервью Е. Хархардина с Виктором Ахтёровым к.ф.н. – главным редактором Радио Теос. (специально для www.protestant.ru)

Евгений Хархардин: Разговор у нас пойдет о ДВРах: в чем здесь благословение и в чем проклятие?
Виктор Ахтеров: Ну что значит «проклятие»? Вы бы задали такой вопрос Христу? «Господи, Ты вырос в семье верующих родителей – в чем здесь благословение и в чем проклятие?» Или Моисею, Иакову, Даниилу, Иосифу, Иоанну?.. Эти ДВРы оказали глубинное влияние на судьбы мира. Во многом, я убежден, эти люди были духовными гигантами именно потому, что любовь к Богу росла в их сердцах с самого детства, они формировались как личности под влиянием своих пусть несовершенных, но по-настоящему верующих родителей.

Но это в прошлом...
Почему же? Подавляющее большинство христианских лидеров сегодня – надежных, верных, оказывающих влияние на Церковь и культуру, – именно дети верующих родителей. Это – привелегированная каста, люди, которым в детстве дарят больше, чем другим...

И все же дети верующих родителей начинают веру с имитации – они ходят в церковь, молятся, и участвуют в служениях заодно с родителями… Когда же начинается именно личная вера, если она вообще начинается ?
Это хороший вопрос, но на него нет общего ответа; все люди разные. Из личного опыта – я бы не назвал то, что происходило со мной в детстве, имитацией, ни в коей мере. Просто мой духовный путь начался раньше. А веру мы все принимает от кого-то – это естественно.

Вообще, зрелый христианин понимает, что его приход к Богу – это прежде всего действие Самого Бога. Валентина Толкунова, с которой мы недавно простились и песни которой очень любит моя мама, отметила это как-то в своем интервью на Радио Теос: приход человека в Церковь – это всегда промысел Божий. То, что вы родились в христианской семье – не случайность. Рассуждая об этих вопросах, Божье проведение и нужно ставить во главу угла. Личная вера – это лишь отклик на Его дар.

Но вопрос остается...
Да, человек рано или поздно должен сказать Богу «да» или «нет». Многие дети верующих родителей говорят Ему «нет», к сожалению. Другие – и я думаю, именно их и называют ДВРами с легким презрением – в ответ произносят что-то невнятное. Сам Христос говорит о таких полупосвященных людях с некой... нетерпимостью. Либо то, либо это, требует Он.

Вот-вот. Мы добрались, наконец, до корня проблемы. Эти «теплые» христиане, которым и спасение-то вообще не очень нужно, потому что они «хорошие», не чувствуют нужды в радикальном изменении, в духовном перерождении, покаянии. А ведь Иисус сказал, что кому больше прощено, тот больше любит.
Здесь важно не сделать неверных выводов. Если Евангелие проводит сравнение между искренне кающейся грешницей и самоправедным фарисеем, важно понимать, что суть – в искренности и в осознании собственной нежизнеспособности, а не в том, чтобы стремиться нагрешить, а потом радикально покаяться. Фарисею было в чем каяться, он просто не видел этого.
Полухристианство, фарисейство – это смертоносный корень. Но он наблюдается не только и не столько у ДВРов. Гораздо более серьезно этим страдают люди, приходящие в церковь с улицы и совершающие яркий, но неглубокий поворот к свету. Через полгода они исчезают... Но нас по-прежнему очаровывают свидетельства о том, как «парень по-настоящему грешил, а теперь он реальный христианин». Будто яркого света не существует без глубоких корней тьмы – прямо какое-то извращенное ницшеанство. Ведь нам же часто приходится годами потом работать с искалеченными душами «реальных парней». И неужели мы хотим, чтобы наши дети таким путем шли к реальной вере?

Радикальность покаяния – не в его эффектности, а в его глубине. А для осознания глубины своей греховности достаточно честно посмотреть в свое сердце, будь ты хоть трижды ДВР.

То есть, каждому есть в чем покаяться искренне и глубоко?

Безусловно. Сердце человека «лукаво и крайне испорчено».

С другой стороны, мы часто настаиваем на покаянии ДВРов, требуя от них покаяния-метанойи, кардинального изменения мышления, как в случае, когда грешник не признавал Христа, а потом стал Его последователем. Мы не отдаем себе отчета в том, что часто подросток уже давно и искренне следует за Христом, и ему нужен не разворот, а смелое подтверждение своего посвящения Ему. А мы в наших общинах, подобно амишам[1], чуть ли не поощряем своих детей погрешить как следует, а потом как следует обратиться – именно такими ребятами часто восхищаются в церкви. В этом вопросе евангельским церквам целесообразно поближе познакомиться с традициями катехизации и конфирмации в лютеранской церкви, например, и, возможно, что-то перенять. Искреннее, публичное исповедание личной веры в Иисуса Христа намного более естественно подошло бы для многих ДВРов, которые на принципиальном уровне никогда не отходили от веры.

Это интересное предложение... Если говорить о РВД – родителях верующих детей, в чем здесь основные вызовы?
Да не приживется такое сокращение (смеется). Вот вышеупомянутая проблема и является основным вызовом: помочь ребенку осознать нужду в рождении свыше, в преимуществах жизни со Христом, без того, чтобы он окунался в греховное болото. Показать, что человек без Христа, даже очень хороший – это погибший человек. И в этой связи самая большая ошибка – это предоставление псевдосвободы своим детям. Вот в школу ты ходить обязан, это не обсуждается, а в церковь – необязательно. Этим самым мы говорим свои детям: образование важнее веры.

Что ж, принуждать их ходить в церковь?
Почему же принуждать? Привлекать, заинтересовывать, ожидать, поощрять, делиться традициями и, главное – духовным огнем...

Как бы не перегнуть палку...
Да, здесь важен баланс. Бах, уже будучи известным композитором, ненавидел своего отца, не мог даже имени его произнести, потому что тот жестко заставлял его учиться музыке. Он стал великим, но какой ценой? С другой стороны, вокруг нас живут миллионы потенциальных Бахов, и родители виноваты в том, что дети не развили свой потенциал. Так же и в вопросах веры: есть золотая середина, когда мы подводим детей к вере – примером, воспитанием, свидетельством об Истине, но при этом оставляем им достаточно реальной свободы для самостоятельного, осмысленного выбора.
И все это, конечно же, нужно делать в атмосфере любви. Энн Райс[2], известная писательница, в книге о своем возвращении в церковь пишет именно об этом – часто христиане просто вытесняют детей из церкви отсутствием простой любви. В борьбе за моральные устои и церковные правила мы забываем просто любить людей, часто – собственных детей, а что может быть страшнее чувства, что тебя здесь не любят?

Об этом говорят многие ДВРы.
С одной стороны понимаю их, с другой... им ли говорить об этом – не знаю... Меня жутко раздражает, когда 18-летние лбы, не имеющие представления о воспитании детей, начинают критиковать своих родителей – там они слицемерили, там недотянули... Один мой школьный друг своеобразно, но четко исполнял пятую заповедь – он бросался в драку с каждым, кто что-то говорил на его мать, которая была алкоголичкой и проституткой. Многим ДВРам поучиться бы у него...

Да, судить родителей вряд ли стоит... тем более, что христианские семьи – это часто большие семьи. Иногда просто не хватает времени, чтобы уделить ребенку внимание.
Большие семьи – это замечательная традиция, на мой взгляд. Конечно, важно успевать уделять внимание всем. Чтобы не просто много детей в семье росло, а много личностей – думающих, чувствующих, оригинальных, духовных. Любить ребенка – это как минимум находить для него время. И если ребенку уделять – по настоящему окунаясь в его мир – хотя бы час в неделю, можно многого достичь. Час в неделю найдет каждый неленивый родитель. И такой ребенок не станет среднестатистической серостью, он будет знать, что его – именно его! – любят, он окружен заботой, даже если это – всего час в неделю...

С другой стороны, такое заботливое отделение от мира как скорлупа защищает наших детей от реальной жизни.
Реальная жизнь – штука жесткая и грязная, и скорлупа должна включать разумный запрет на некоторые вещи. Это абсолютно нормальная реакция родителей на то, что предлагает среда. Это долг каждого родителя – защищать детей от определенных групп сверстников, фильмов, интернет-сайтов, от наркотиков, алкоголя... Список запретов в каждой семье свой, я не хочу его обсуждать, но он должен быть, иначе мы – плохие родители. Важнее заметить другое: во-первых, этот список ограничений должен меняться с возрастом – иногда полезно предоставлять ребенку свободу там, где он ее не ожидает; и, во-вторых, каждый запрет, даже самый очевидный для нас как родителей, нужно ребенку объяснять.

Не каждый родитель, наверное, сможет адекватно объяснить...
На самом деле, это не так сложно, отвечать на вопросы детей. Ответы на «почему» – это незаменимый инструмент воспитания детей, и, кстати, самих родителей. Наши любимые ДВРы, получая пусть простые, но искренние, основанные на опыте ответы, становятся личностями, которые способны противостоять разрушительному влиянию среды. Своим неучастием, иногда даже просто следуя семейной традиции (вот вам один из ответов: у нас семейная традиция – не прикасаться к спиртному), они начинают видеть себя не частью толпы, а людьми, о которых кто-то заботится, которых кто-то любит – даже если запреты приводят к стычкам и недовольству.

Но ведь скорлупа рано или позно расколется!
И потому во многих вопросах нужна реальная доля свободы. Простое бегство от всего светского только подтолкнет человека к «отважной» самости. Никогда не забуду как нас, 13-летних подростков, играющих в шахматы, наставляла мама моего друга: «Не любите мира, ни того, что в мире». Позже я с горечью наблюдал, как мой друг под таким вот религиозным прессингом, с Евангелием ничего общего не имевшим, уходил от Бога. Сейчас он в церкви, но жизнь покалечил, хлебнув не просто светского, а именно мирского, того, чего действительно любить не нужно. Таких историй тысячи.
В нашей семье, например, нет запрета на ТВ и кино. Напротив, мы учим детей выбирать, что смотреть, а что – нет. Я со своими ребятами часто обсуждаю телепрограммы и фильмы: что там было хорошего, что плохого, где просто интересный фильм, где про-христианские ценности, а где – завуалированная стратегия дьявола. Иначе как они научатся разбираться в окружающей их культуре, в силах, которые влияют на общество и на них самих? А если в 18 лет христианский подросток просто вылупливается из скорлупы, совершенно не научившись пользоваться свободой – родители элементарно не справились со своей задачей.

А как насчет собственно вопроса веры?
Здесь тоже две крайности. Одна – не давать ребенку свободы для сомнения, размышления, лишать его собственного пути. Мы, протестанты, с одной стороны постоянно твердим о важности личного выбора, а с другой подсознательно подталкиваем своих же детей к тому, чтобы они как бы переняли веру по наследству. Это выражается, чаще всего, в неосознанном психологическом давлении; в основе которого – неверие и страх. Мы боимся предоставить ребенку возможность выбора.
Другая крайность – бросить его на произвол судьбы; мол, твой выбор, я к этому не имею отношения. Бог не так поступает. Он говорит о наличии выбора и тут же предлагает избрать добро.
Когда мне было 10 лет, мне в числе первых предложили вступить в пионеры. Когда я рассказал об этом отцу, он сел и поговорил со мной – заверил, что если я стану пионером (большинство христиан в те годы вступали в пионеры) – ничего страшного не произойдет. С другой стороны, сказал он, ты ведь знаешь, что пионеры – это атеисты? Так что смотри – это твое решение. Как решишь, так и поступай. А я тебя в любом случае поддержу. Годы спустя я осознал, что тогда, когда я стоял перед классом и тихо, но упорно заявлял смеющейся учительнице, что да, я христианин и не стану вступать в пионеры, Бог с подачи моего чуткого отца формировал во мне стержень. Не стержень ДВРа, а стержень христианина.

Сегодня другие реалии...
Конечно... да и люди все разные. Мне помог этот случай. Моему сыну помогли книги Клайва Льюиса, когда он читал о его сомнениях и разочарованиях в Боге, а также наблюдения за жизнью «свободных» неверующих друзей. В это время я старался быть рядом – не для того, чтобы проповедовать, а чтобы слушать и иногда отвечать на вопросы. Не знаю, каким путем Бог поведет моего второго сына к крепкой и самостоятельной вере, знаю только, что это будет его путь, и мне как отцу нужно будет отойти в сторону, чтобы дать человеку почувствовать, что не я, а он сам несет ответственность за свою жизнь – а это ведь действительно так в конечном итоге. И я знаю, что таких ситуаций будет множество, они есть у каждого родителя. Родителям, к счастью, тоже дается право на ошибку.
--
В заключение предлагаю блиц-интервью. Ваши любимые ДВР и не-ДВР персонажи?
Даниил и Руфь. Уважаю их за два якобы противоположных качества: гибкость и глубину посвящения.

Что Церковь упускает из виду в работе с ДВРами?
Нам нужно научиться помогать ребятам рассказывать о своей вере сверстникам.

Какую из христианских ценностей сложнее передать в зрелом возрасте?
Любую, наверное... хотя переоценкой ценностей нужно заниматься постоянно.

Если бы Вы могли что-то изменить в своем детстве, что бы изменили?
Я бы еще меньше обращал внимания на традиции и еще больше – на Христа.

Ваше пожелание ДВРам?
Нужно расти... как Христос (Лук. 2:52) – не только в физическом, но и в интеллектуальном, личностном, социальном и духовном плане.

А родителям?
Уважайте и любите своих детей – любовь покроет множество ваших ошибок.
--

[1] Амиши – закрытое от мира консервативное общество, которое поощряет своих подростков, обычно от 16 до 18, побыть в миру, и уже после этого принимать решение о возвращении в общину.
[2] Райс воспитывалась в католической семье, в 18 лет порвала с церковью. Автор серии книг о вампирах. Тиражи ее книг превышают 100 миллионов. После обращения работает над серией книг «Христос – Бог» и другими христианскими книгами.

Количество просмотров 4715

ДВР: проклятие или благословение?

Комментарии ВКонтакте

Комментарии Facebook


		Поиск по сайту:
	«Не наше дело предписывать Богу, как ему следует управлять этим миром». (Нильс Бор)


Главная \| О нас \| Контакты \| Карта сайта \| Ссылки \| Наши авторы \| Подписка Служба поддержки