Лишенная любви отца.

Она воспитывалась в семье двух “матерей”, но их греховное счастье сделало ее несчастной.

В такой семье Мэг выросла ярой феминисткой, активисткой за права геев, убежденной  защитницей абортов. Она полностью приняла идею морального релятивизма.

Появление христиан на гей-парадах с плакатами “Бог ненавидит грешников” и “СПИД – лечение от гомосексуализма”, очень сильно настроило Мэг против верующих. Она пришла к выводу, что всеми ими руководит ненависть.

Но когда она познакомилась с родителями своего парня, ее стереотипы о христианах разрушились. “Они оказались очень добрыми, внимательными, заботливыми людьми, которые полностью изменили мои представления о христианах”, – свидетельствует Мэг.

Ее любопытство возросло, и она начала посещать церковь, но большинство богослужений девушка просиживала в слезах – ей было жаль этих людей, “которым до такой степени промыли мозги”.

Слушая проповедь за проповедью, она постепенно сознала, что одна из причин отвержения ею  Бога – отсутствие в ее жизни любящего отца.

“Поскольку мой отец относился ко мне отвратительно, я всем своим существом противилась мысли, что Бог может быть моим отцом, – вспоминает Мэг. – Я прошла через долгий и тяжелый период исканий. По мирским стандартам у меня было “все окей” – хорошие оценки, спорт, друзья. Но в душе моей был полный беспорядок”.

Мэг постоянно критиковала проповеди и злилась, когда в церкви кто-нибудь пытался ее обнять. Она каждый раз спорила с членами церкви, но в своем сердце “отчаянно искала истину”. “Я бросалась в борьбу с Богом, отвергая Его призыв. Но Бог не оставлял меня и в конечном итоге спас”.

Выйди замуж, Мэг столкнулась с серьезными трудностями, которые стали результатом ее воспитания в лесбийской семье.

“Это началось уже после того, как у нас появились дети. Я видела, как мой муж возится с детишками, и тогда в полной мере, до боли, осознала, как много я потеряла, живя без отца. Это была такая тяжесть, словно на меня возложили тонну кирпичей, – свидетельствует Мэг. – Многие люди считают, что если ребенок с рождения живет в однополой семье, то для него не играет роли пол “партнера” матери. Но это не так. Казалось, я не должна была любить своего отца, но я его люблю. И наоборот: казалось бы, я должна была любить свою “вторую маму”, но я ее не любила. Я очень хотела изменить эту ситуацию – полюбить “вторую маму”, – но у меня это не получилось”.

Мэг не помнит своего биологического отца. Он был ужасным отцом. Мать Мэг пришла к выводу, что она – лесбиянка, и решила искать счастья в однополом браке.

“Я очень сильно люблю свою маму. Моя любовь к ней безусловна. Она – невероятная женщина, – рассказывает Мэг. – Но я бы лицемерила, если бы не признала, что ее решение бросить моего отца и воспитывать меня с другой женщиной привели к долгосрочным и разрушительным последствиям в моей жизни. Я – жертва однополого брака”.

“Нам следует признать, что дети однополых родителей обречены на несчастливое детство. Они лишены чего-то очень важного, незаменимого. Две любящие мамы или два любящих отца никогда не заменят “утраченного” родителя. У меня умышленно отняли одного биологического родителя и сказали, что в семье главное – любовь. Что именно любовь созидает семью. Да, любовь много значит. Но она не может отменить того факта, что принятие и пропаганда однополых браков разрушает семью, а не созидает”.

“Означает ли это, что я хотела бы, чтобы я моя мать жила в браке с постылым мужчиной без любви? Нет. Я люблю свою маму и желаю ей счастья, – признается Мэг. – Но я также хотела бы, чтобы она и мой отец были вместе, жили в любви, чтобы они как-нибудь решили свои проблемы. Ее счастье дорого мне обошлось”.

    Почему дорого? Прежде всего потому, что ей с ранних лет были доступны материалы сексуального характера.

“Я еще была маленькой девочкой, но уже сталкивалась с различными неприемлемыми  для меня, ребенка, вещами, начиная от взрослых игрушек дома и заканчивая “порнографическими магнитиками” в местном книжном магазине для геев и лесбиянок. А также я постоянно видела на гей-фестивалях людей в садомазохистских костюмах”.

Это стало одной из причин слишком ранней вовлеченности Мэг в сексуальную жизнь. “Я была вовлечена в гомосексуальную культуру, она влияла на меня. Плюс у меня не было отца. Все это обрушилось на меня и создало благоприятную почву для ранней сексуализации”.

Отсутствие в жизни Мэг отца привело к неконтролируемой потребности во внимании мужчин.

“Повзрослев, я стала использовать внимание мальчиков для заполнения вакуума, который образовался из-за того, что у меня не было отца, – рассказывает Мэг. – Я искала любви и одобрения со стороны мужчин, поэтому дважды решалась на такие отношения, которые унижали меня как девушку. У меня не было даже понимания того, как должен относиться к женщине порядочный мужчина. Я бросалась в объятья всякому, кто предлагал мне какое-то подобие любви”.

Хотя разводы иногда неизбежны, они всегда оставляют шрамы в сердцах детей.

“Когда ребенок лишен отца или матери (по любой причине), ему всегда наносится душевная рана, – убеждена Мэг. – Я очень нуждалась в любви отца. Я страстно хотела иметь папу, хотя знала, что его у меня никогда не будет. Потеря отца стала настоящей трагедий в моей жизни, и я глубоко ощущаю это и поныне. Это ощущение можно игнорировать, заглушать, но полностью избавиться от него невозможно. Жизнь без отца окрашивает все вокруг в другие тона. У меня был страх одиночества. Мне казалось, что каждый близкий человек может навсегда меня покинуть. Даже сейчас, будучи взрослой, я все еще тоскую о том, чего была лишена”.

Сегодня Мэг живет в счастливом христианском браке и посещает церковь.

“Мне очень трудно было принять библейское учение о гомосексуальности и о том наказании, которое ждет всех неверующих, поскольку не считала свою маму “плохим человеком”, – признается Мэг. – Но Бог был терпелив ко мне, и я, в конечном итоге, не могла больше отрицать очевидное. Сейчас я с радостью провозглашаю Христа как своего Спасителя и Отца”.

На фото: “настоящая” Мэг (имя изменено)

Голос Истины по материалам GodReports