Йозеф Гайдн: "Бог дал мне веселое сердце"

Гайдн - великий австрийский композитор. Значительнейшие произведения Гайдна («Лондонские» симфонии, «Семь слов Спасителя на кресте», последние квартеты, оратории «Сотворение мира» и «Времена года») являются сокровищем творчества композитора, принадлежат к высшим достижениям венской классической школы и составляют драгоценную часть мирового наследия музыкального искусства. 

Гайдна справедливо считают отцом симфонии и квартета, великим основателем классической инструментальной музыки, родоначальником современного оркестра. Все признают огромное мастерство Гайдна, поразительные стройность, соразмерность, четкость и уравновешенность, будь то мелодия, гармония или форма. Но немногие знают, что Йозеф Гайдн был глубоко верующим человеком, посвященным не только музыке, но и Богу. Об этом говорят и его слова и чарующая музыка, прославляющая Творца.

Творческое наследие Гайдна необъятно. Тем поразительнее тот факт, что каждое свое «детище» он начинал и завершал молитвой. Он был убежден, что всякий талант исходит от Бога, и что Бог должным образом воздаст за злое и доброе. Сам Йозеф говорил: «Каждый день я склонялся молиться Богу и просил Его дать мне силы для моей работы. Я тихо и уверенно молился Богу, чтобы он даровал мне талант, необходимый для достойного прославления Его». 

Вот его краткая биография. 275 лет назад 31 марта в деревушке Рорау («тростниковый луг») на границе Австрии и Венгрии в семье каретника Матиаса Гайдна и кухарки Анны-Марии появился на свет мальчик, названный Йозефом. В их белом глиняном домике, особенно в дни праздников, собирались крестьяне, и тогда звучала музыка. Сам хозяин дома охотно пел и аккомпанировал себе на арфе, хотя не знал ни одной ноты. Но больше всего домашнему веселью радовался маленький Зепперль, так в семье звали Йозефа. Он устраивался рядом с деревенскими музыкантами и не сводил глаз с играющих на скрипке или мандолине. 

Часто в гости к Гайднам из Хайнбурга приезжал родственник, музыкант Иоганн Матиас Франк. Однажды на семейном совете было решено, что пятилетнему Зепперлю пора учиться музыке. Так Йозеф оказался в Хайнбурге, в доме дяди, где было много музыкальных инструментов, с которыми любознательный мальчуган знакомился, прислушиваясь к их звучанию и пытаясь играть. Воспитания, надо сказать, особого не было, а была несладкая жизнь в чужом доме. «Я получал больше колотушек, чем еды», вспоминал Гайдн об этом периоде своей жизни, «и стал маленьким ежом». Пройдут годы, он станет знаменитым композитором и напишет свои Концерты для скрипки и виолончели, валторны, клавира и трубы в сопровождении оркестра. Но пока что он об этом не знает. 

Уже в то время нельзя было не заметить музыкальную одаренность этого ребенка и к тому же необыкновенно чистый и красивый голос, о котором знали и прихожане, и священник местного собора. Весной 1739 года проездом в городе оказался венский придворный композитор и соборный капельмейстер Георг Рейтер, отбиравший по всей Австрии певчих для своей капеллы. Удача сопутствовала 8-летнему Гайдну - он попал в Вену, в город, с которым будет связана вся его долгая жизнь. Сам Гайдн так вспоминает это время: «Наряду со школьными занятиями я изучал там искусство пения, клавир и скрипку у очень хороших мастеров. Я пел дискантом, как в соборе, так и при дворе с большим успехом до восемнадцатого года моей жизни». 

Однако Гайдн не собирался завоевывать этот город, тем более весь мир. Его желания были куда скромнее: во что бы то ни стало учиться музыке и хоть иногда быть сытым. Принимая непосредственное участие в исполнении полифонической музыки прошлого, гениально одаренный юноша, схватывавший все буквально на лету, в работе над своими первыми сочинениями постиг в совершенстве это искусство. 

К 17 годам мальчик утратил высокий серебристый голос, и однажды его безжалостно выгнали из капеллы, которой было отдано почти десяток лет неустанного труда. Без гроша в кармане на уличной скамейке ночной Вены он встретил утро нового дня своей бездомной жизни. Теперь было самое время подумать о собственной судьбе.

Несколько дней бродил Гайдн по улицам Вены, ночи проводя на скамейках. Случайно встретившись на улице со своим товарищем, Гайдн нашел с его помощью маленькую комнату под самой крышей большого дома. В убогой мансарде, где не было ни печки, ни малейших бытовых условий, Гайдн с восторгом отдавался музыке. И тогда, забывая о голоде и холоде, он чувствовал, как согревается его душа. В течение 8 лет он зарабатывал свой хлеб уроками пения и скитался по близлежащим городкам и селам, надеясь устроиться органистом в какой-нибудь церкви. Но все эти попытки ни к чему не приводили, и, не достигнув цели, Гайдн возвращался в Вену. 

В 1753-56 годах он работал аккомпаниатором у итальянского композитора и вокального педагога Н. Порпоры, изучал основы композиции. Просматривая сочинения своего юного ученика, опытный Порпора давал указания. В благодарность Гайдн аккомпанировал на его уроках пения и даже прислуживал «знаменитому господину». Он терпеливо сносил грубые словечки, тычки в бок и любые капризы маэстро, лишь бы получить от него дельный совет. 

Великое дарование начинающего композитора вскоре дало свои первые значительные результаты. Еще в 18 лет он написал маленькую мессу в характере «веселой» церковной музыки, что вызвало немало нареканий. Но, будучи верующим человеком, Гайдн совершенно не признавал религиозного фанатизма и с чувством юмора отвечал своим критикам: «Так как Бог дал мне веселое сердце, то пусть уж Он простит мне, что я служу Ему так же весело». 

В 1761 году композитор поступил на службу к Павлу Эстергази и подписал контракт, вряд ли сознавая тогда, что становится «музыкальным слугою» целой династии Эстергази. После смерти Павла капельмейстер вместе с оркестром по наследству перешел к его брату Николаю. 

В имении Эстергази, не уступающему своим богатством Версалю, Гайдн должен был писать музыку для концертов князя, которые проходили дважды в неделю. Сопровождая трапезу его Величества приятными для слуха сочинениями, он был для своего благодетеля «музыкальным поваром». Кроме того, в его обязанности входила масса мелких дел: следить за внешним видом оркестрантов, отмечать в журнале опоздания, разрешать между музыкантами споры и конфликты, следить за сохранностью нот и инструментов. В такой круговерти временами некогда вспомнить еще об одной «незначительной» должности - композиторской. И как это объяснить князю, что творчество и суета несовместимы. Скованный капризами господина, желавшего развлекать себя и гостей только оперными безделушками в итальянском духе, Гайдн написал более 20 опер, но ни одна из них не стала шедевром, подобной лучшим его фортепианным сонатам, квартетам и симфониям.

В 1790 году умер князь, и его сын Антон Эстергази распустил оркестр, сохранив однако за Гайдном звание и жалованье капельмейстера. Наконец, он стал свободным художником, и теперь имел возможность жить в Вене и путешествовать в другие страны. Уже через год по приглашению английского антрепренера Гайдн отправился в Лондон и там написал шесть своих последних симфоний, называемых «Лондонскими». В них он уже не экспериментировал, а обобщал то, над чем работал почти сорок лет. Все эти симфонии, за исключением одной, начинаются медленным вступлением, контрастирующим с быстрой I частью. Во вторых частях обычно царит покой, хотя нет-нет да и вспыхнет мимолетное волнение и появится какая-то гармоническая или мелодическая неожиданность. Менуэты по-прежнему его стихия, ну а финалы - главные «свидетели» неувядаемой молодости их автора. 

Но прошли годы:«Ушли мои силы, я стар и слаб», - напишет он на листе последнего квартета. Долгими вечерами, отдыхая в глубоком кресле, он еще пытался делать кое-какие наброски или редактировать ранние сочинения, но чувствовал, что Гайдн-композитор уже умер. Остались лишь воспоминания о бесконечной работе. Иногда он доставал свой старенький парик, и натягивая его, обращался к зеркалу: «Сейчас посмотрим, как выглядел капельмейстер его светлости князя Эстергази!» В зеркале отражались крупные черты человека с большим носом и тяжелым подбородком - морщинистое доброе лицо настоящего крестьянина. Такой была и его музыка. «Из-под парика светских музыкальных форм всегда проглядывала истинно народная музыка, пронизанная народными мелодиями, ритмами, а главное, духом народным». 

Музыка. Как он был благодарен Богу, что Он сделал его творцом этого великого искусства. И он честно трудился, чтобы оно стало еще прекраснее. 

В Рорау (близ Вены) в 1959 открыт музей Гайдна.

Для христиан творчество Гайдна - безусловно, прежде всего духовное утешение. «В этом мире так мало радостных и довольных людей, везде их преследуют горе и заботы; быть может, мой труд послужит подчас источником, из которого полный забот или обремененный делами человек будет черпать минутами свое спокойствие и свой отдых», - писал композитор в одном из своих писем. И действительно, внимая его творениям, в которых видна его чистая и добрая душа, мы хоть немного увеличиваем «область света» в нашей далеко не всегда радостной жизни. 

Гайдн оставил множество произведений во всех «почти без исключений» музыкальных жанрах и формах, существовавших в его время. Этот гений в течение полувека был властителем дум всего музыкального мира, соединив две далекие по времени эпохи в искусстве. Сочинения глубоко верующих людей, таких как Гайдн, передают глубокое духовное чувство и свой духовный опыт. Эта музыка приближает человека к Богу. Йозеф Гайдн был автором, который сумел в своем творчестве сочетать величайшее и непревзойденное композиторское мастерство, необыкновенное разнообразие, мелодическую красоту и очень глубокую духовность. Его музыка пронизана чувством любви к Богу, предстоянием перед Богом, трепета перед Ним.

Она обращена к главному, ради чего живет человек, - поиску пути к Богу. 

Инна Никитина, Общероссийская газета "Екклесиаст"