Библейский текст поражает разнообразием жанров, сменой масштабов. Иногда он чрезвычайно внимателен к деталям, иногда дает лишь общую перспективу. Большинство бытовых подробностей опускаются (например, вы не найдете в Писании упоминания о том, что ели цари за завтрак). Но уж если бытовая сцена попала в поле зрения библейского автора, можно быть уверенным, что это не случайно.
Взять болезнь. Если бы упоминалось, чем болели израильские цари, Библия превратилась бы в толстую подборку больных бюллетеней. Ясно ведь, что болели многие и многим. Однако, если уж о болезни какого-то царя сообщается, то это неспроста. Библейский текст создавался во времена, когда в царских недугах виделось нечто нравоучительное.
Один из подобных отрывков повествует о царе Асе. «И сделался Аса болен ногами на тридцать девятом году царствования своего, и болезнь его поднялась до верхних частей тела; но он в болезни своей взыскал не Господа, а врачей» ( 2 Пар 16:12).
Не совсем ясно, что это была за болезнь, возможно подагра. Всего одна ремарка посвящена данному случаю в Писании, но она стоит того, чтобы обратить на нее внимание.
Хроникер, писавший эти строки, не говорит прямо, что Аса поступил плохо. Однако у нас не остается сомнений, что именно это подразумевается за сухой констатацией факта – «…взыскал не Господа, а врачей».
Что плохого в том, чтобы обратиться за медицинской помощью? Противопоставлены ли врачи Господу в этом отрывке? Должна ли была Иудея стать зоной свободной от врачей, чтобы уж и впрямь в случае болезни можно было положиться только на Бога?
Ясно, что если врачи существовали, их «взыскивал» не только Аса. Почему же именно его поступок привлек внимание бытописателя?
Как и всегда в подобных случаях, нам видна только вершина айсберга. За внешне безобидным действием скрываются мотивы, тайные пружины души, движущие человеком.
Нам не дано узреть, что лежит в основании тех или иных поступков, если только мы не претендуем на особое откровение. «Ибо кто из человеков знает, что в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нем?» (1Коринф.2:11).
Однако мы можем судить о смысле определенных поступков по жизненному контексту. В истории Асы такой контекст есть.
Он начинал как правитель, решивший полагаться на Божью помощь. Вначале своего правления Аса одержал победу над войском ефиоплян, значительно превосходившим его армию по численности. Это было очевидное чудо.
Аса и народ, воодушевленные словами пророка Азарии, вступили в завет с Богом, «…чтобы взыскать Господа Бога отцов своих от всего сердца своего и от всей души своей; а всякий, кто не станет искать Господа Бога Израилева, должен умереть, малый ли он или большой, мужчина ли или женщина» (2Пар.15:12-13).
Решимость Асы служить Богу была так сильна, что его не остановила даже необходимость подвергнуть наказанию собственную мать. «И Мааху, мать свою, царь Аса лишил царского достоинства за то, что она сделала истукан для дубравы. И ниспроверг Аса истукан ее, и изрубил в куски, и сжег на долине Кедрона» (2Пар.15:16,17).
Однако потом радикализм Асы стал слабеть, и при очередной военной угрозе его сердце дрогнуло. Израиль и Сирия взяли Иудею в блокаду, и Аса решил, что самый простой способ – откупиться. Но где взять для этого средства?
За двадцать лет до этого Аса внес в храмовую сокровищницу золото, которое он и его отец посвятили Богу. И вот здесь Аса использует это посвященное золото для того, чтобы задобрить царя Сирии и разрушить его военный союз с Израилем (ради правды стоит отметить, что и золото дома царского он тоже пустил в ход).
План сработал, и царь Сирийский отступил. Блокада была снята. Цена? Нам не известно, сколько талантов золота пришлось потратить. Известно только, что Аса утратил то, что не измеришь в золотом эквиваленте. Вместо доверия Богу он решил полагаться на свои силы.
Прозорливец Ананий обличает Асу «…так как ты понадеялся на царя Сирийского и не уповал на Господа Бога твоего, потому и спаслось войско царя Сирийского от руки твоей» (2Пар.16:7). Вместо раскаяния, Аса озлобляется и отравляет Ананию в тюрьму.
Вот контекст истории, на фоне которой Аса, заболев, обращается к врачам.
Пример жизни Асы ставит перед нами непростые вопросы. Что значит «взыскивать Господа»?
Должны ли мы всегда уповать на чудо, отвергая возможные естественные способы решения проблем?
Должен ли Бог каждый раз действовать непосредственно, или Он чаще использует людей как посредников и исполнителей Его воли?
В некоторых ситуациях мы понимаем, что спасти нас может только чудо. Должны ли мы вывести из этого, что нас должно спасать только чудо?
Аса согрешил, «взыскав не Господа, а врачей», но согрешили ли врачи, борясь за его здоровье? Не выходит ли, что медики занимаются богоборчеством?
Если в этом отрывке естественное действительно противопоставляется сверхъестественному, то на место болезни Асы можно поставить любую другую человеческую нужду, а на место врачей - любую другую профессию. Например, «но он в голоде своём взыскал не Господа, а поваров». «В наготе своей он взыскал не Господа, а портных».
Разумеется, «Лучше уповать на Господа, нежели надеяться на человека» (Пс.117:8). Но вряд ли кто-то решится на радикальный отказ от человеческой помощи. Да и подразумевает ли упование на Господа такой отказ?
Кажется, проблема не в том, что Аса взыскал врачей, а в том, что он не взыскал Бога. Врачи не исключают Божьей благодати, и благодать не исключает врачебной помощи. Но наше сердце может исключить благодать.
Именно это, похоже, и произошло с Асой. Врачи вполне могли быть частью Божьего милостивого ответа его на нужду в исцелении. Но Аса не искал ответов, не вопрошал о милости. Он искал врачей и нашел только их.
