О концепции разумной спроектированности природы

Насколько научна концепция разумного замысла (разумной спроектированности природы)? Как разворачивается дискуссия по этому поводу в научно-философском сообществе? Об этом речь в статье. 

О критериях научности. «Терминологические игры»

Над критериями научности бились Н.Коперник, К.Поппер, Т.Кун, И.Лакатос, и этот вопрос актуален по сей день. Таких критериев несколько, но нас здесь интересует лишь тот, который касается интеллектуальности происхождения.
 
На каком основании эволюционисты отвергают идею созданности? — На том, что она, якобы не отвечает критериям науки (этот критерий ввел Н. Коперник в виде утверждения: «Наука кончается там, где в объяснении природы начинается аргументация ‘Создал Бог’»). — Но ведь правдивость/ошибочность гипотезы более значимая вещь, чем соответствие определенным (системным) критериям! Поэтому надо изменять критерии научности или еще что-либо, но ни в коем случае не отвергать правдивую идею. 

Отрицание модели создания эволюционистами превратилось в какие-то терминологические игры — придумали правила игры и теперь проверяют идею не на правдивость/ошибочность, а на соответствие правилам игры: «Любая концепция, которая оперирует принципиально ненаучными понятиями, и при этом претендует на научность — ненаучна».

Если креационист применит слово «научный» в своих соображениях, то его прервут, так как, мол, слово «научный» забронировано за системой под названием «наука», которая априорно не принимает идею несамоорганизации. «Если в Ваших научных или философских рассуждениях присутствуют термины создание, создал, высший интеллект, то Ваша наука/философия перестает быть наукой/философией, а становится богословием, а о нём мы не будем разговаривать в научном контексте». — Круг замыкается: интеллектуальное просто изначально выталкивают из сферы рассмотрения, даже если оно более правдоподобно.

 
Наиболее правдоподобную идею выставляют общественности наиболее неправдоподобной. Таким образом, ситуация с научной обоснованностью самоорганизационной и креационной моделей выставляется обратной.
 
«Задача науки состоит в познании природы и установлении подлинной/адекватной картины мира. Если в этой картине обнаружится место Творцу, — что в этом страшного? Какой окажется картина — такой и окажется. Мы же не станем ее искусственно искажать: Если мы настоящие ученые, то нам нужна подлинная картина» . 
 
Итак, задача науки состоит в познании природы и установлении настоящей/адекватной картины мира, а не в отстаивании «априорных выводов».
 

Взглянём на следующие виды интеллекта: искусственный, животный, человеческий, гипотетический инопланетный. Для всех видов интеллекта научно принимаются аргументы, подтверждающие интеллектуальность происхождения определенной вещи. Например, при нахождении железного ножа научно принимается его интеллектуальное происхождение. (Хотя, заметьте, что никто не видит носителя этого интеллекта.) Аналогично, и с 4-м видом интеллекта: (научным) критерием существования гипотетического инопланетного интеллекта является наличие информации в космических сигналах.

И так для всех видов интеллекта, — для всех, кроме, гипотетического наивысшего интеллекта! Но это же непоследовательность, так как это один из видов интеллекта. Если для всех видов интеллекта научно принимаются аргументы, подтверждающие интеллектуальность происхождения, значит, и для высочайшего интеллекта надо принимать.

 
Наука или философия не перестает быть наукой/философией от того, что использует терминологию создания каким-то интеллектом, включительно с наивысшим.
 
Сердцевинной составляющей борьбы против концепции разумной спроектированности природы в науке является тактика априорных требований. Вспомните понятие «диалектический материализм», в самом названии которого наперёд заложен материалистический, т.е. односторонний вывод. На самом же деле диалектичность подразумевает неодносторонность, поэтому не может быть ни диалектического материализма, ни диалектического идеализма, а лишь диалектический подход к рассмотрению мира . Противники научности идеи Создания говорят, что «существует мало вещей, которые можно было бы утверждать a priori, но этот как раз тот случай». Г. Льювонтин откровенно признаёт, что материалисты вводят систему с априорными условиями:
 
«...Мы занимаем сторону науки из-за своей изначальной преданности материализму. И дело не в том, что научные методы и институты каким-то образом понуждают нас верить в материалистическое объяснение мира явлений; наоборот, наша априорная [до изучения доказательств] предрасположенность к материалистическим причинам сама заставляет нас создавать такой аппарат исследований и такие теории, из которых вытекают материалистические объяснения... Более того, данный материализм абсолютен, так как мы не можем разрешить Божественному ступить на наш порог» .
 
Понятно, что в системе с априорными условиями не может появиться вывод, который не проходил бы по этим условиям! Материалисты выставляют априорные условия специально, чтобы гарантировать неполучение определённых выводов. Поэтому они так и борются за обязательное принятие всеми их условий игры. Если отсутствие интеллектуальности заложить в основу системы исследования, то тогда все выводы автоматически будут подтверждать отсутствие интеллектуальности. 

Материалисты ругают интеллектуалистов не потому, что имеют факты, которые опровергают креационную теорию, а потому, что креационисты отказываются принимать навязанные правила игры — правила, которые априорно, до изучения доказательств, исключают возможность сверхъестественного Создания.

 
Если Вы скажете, что отсутствуют доказательства определенного участка эволюционизма, то они возразят, что Вы лишь подвергаете критике, не предоставляя в рамках эволюционизма гипотезы взамен. — Но человеку правильнее быть в более общих рамках — рамках правды, а не эволюционизма или креационизма! Предпосылка исследовать все факты лишь в рамках эволюционизма — абсурдна. 
 
О неправомерности априорных требований в исследовании происхождения живых организмов так выразился известный молекулярный биолог М. Дентон: 
 
“Почти непреодолимая сила этого сравнения (организмов со сложными машинами, создаваемыми инженерами) полностью подорвала утверждение, которое свыше полстолетия властвует в биологических кругах, якобы гипотеза замысла может быть исключена на том основании, что это понятие по сути метафорическое a priori и поэтому не имеет научного веса. — Наоборот, ссылка на замысел — это вывод, сделанный исключительно a posteriori и обоснованный неумолимой логикой аналогий. Вывод может иметь религиозное применение, но не зависит от религиозных предположений» .

Попытки превратить науку из инструмента определения устройства мира в инструмент отстаивания догмы 
Эволюционисты пользуются авторитетом науки в вопросах Устройства мира для оправдания абсурдных фантазий в вопросах Происхождения устройства мира. Они эксплуатируют многочисленные несомненные успехи системы «наука» в большинстве случаев для сокрытия неудач этой системы в отдельных случаях, а именно, — в случае происхождения живого и неживого мира. 

Эта завуалированная (отчасти подсознательно) стратегия прослеживается в фразах «Они (креационисты) против того, что привело людей к высадке на Луну»; «Они осмеливаются ставить под сомнение нашего наибольшего благодетеля — науку!» и т.п. Таким образом эволюционисты пытаются превратить науку из инструмента определения устройства мира в инструмент отстаивания догмы.

Четыре сферы науки: четвёртая выходит за рамки научности!

Как показывает в своей статье Ричард Кархарт, все предметы науки можно разбить на 4 группы и выстроить по степени применимости к ним шести главных требований научной методологии (возможность прямых наблюдений, возможность лабораторных экспериментов, возможность чётких теоретических предсказаний, опровергаемость, контролируемость всех основных переменных, повторяемость экспериментальных результатов) .

Эти 4 группы/сферы науки таковы: макроскопические механические системы, медицина, астрофизика, происхождение мира. Степень применимости методологических требований («критериев научности») в этом ряду уменьшается слева направо, так что, если для первой сферы применимы все критерии, то для последней – ни один.

Итак, для сферы происхождения мира и космологии неприменимо ни одно из главных требований научной методологии. Поэтому данная сфера выходит за рамки науки: наука способна тут нечто сказать, но утверждения науки в этой области ничем не надёжнее сведений ненаучных источников. Научное утверждение «жизнь самозародилась 3,5 млрд. лет назад» принципиально не надёжнее религиозного утверждения «жизнь создана Богом совсем недавно»; и научное утверждение «Вселенная возникла из взрыва точки» принципиально не надёжнее религиозного утверждения «Бог образовал Вселенную из Себя».

Эту сферу предметов науки чрезвычайно необходимо отделить от остальных, везде подчёркивая, что данные науки тут особо ненадёжны, гипергипотетичны и не имеют принципиального преимущества над данными ненаучных источников. И что рассудить, утверждений какой из систем познания более правдивы – научной или религиозной –, может только практика, бóльшая подтверждаемость материальными фактами, а не сама по себе принадлежность утверждений к той или иной системе познания. 

 
Слово «научный» в 4-й сфере (сфере происхождения мира) вовсе не означает «правдивый». Можно показать, что во всех секторах проблемы происхождения живого и неживого мира утверждения науки намного ближе к слову «неправда», нежели к слову «правда».

Исчерпанность эволюционного подхода к проблеме происхождения жизни и видов

Главным обоснованием целесообразности введения терминов/подходов концепции разумного замысла в науку является то, что они обещают бóльшую эффективность. То есть, с одной стороны, неинтеллектуальный (эволюционный) подход исчерпал себя в 4-й сфере науки и неполностью эффективен в остальных сферах, а с другой, интеллектуальный (креационный) подход несёт в себе методологические преимущества в том, что он более широк и не отвергает эволюционный подход. (Научный интеллектуализм включает в себя материализм как свой частный случай.)

 
Вспомним развитие биологии: сам Чарльз Дарвин некогда сказал:
«Если станет возможным продемонстрировать существование сложного органа, который не мог быть создан многочисленными последовательными незначительными изменениями, то моя теория потерпит полную неудачу» . 
 
Но такой момент уже давно настал: всё больше биологов убеждены в том, что для многих органов и систем невозможно вообразить их хотя бы принципиальное возникновение «многочисленными последовательными незначительными изменениями». 
 
«Демонстрация существования сложного органа, который не мог быть создан многочисленными последовательными незначительными изменениями» состоит уже в простейшем жгутиковом механизме перемещения. Этот орган содержит в себе вмонтированный в мембрану бактерии электромотор, состоящий из подшипника, статора и ротора . — Если появится ротор (жгутик), то какая от него польза без статора? А если — статор, то что толку без ротора? Если даже самообразуется вся движущая система, то она не управляема, пока не самовозникнет система навигации. Самовозникновение же всего набора сразу совершенно нереально, да и это будут уже НЕ незначительные изменения.
 
Биохимик Майкл Бихи обнаружил и показал на многих примерах явление “Irreducible complexity”. — В сущности, это теоретически оформленная разновидность давнего аргумента «какое преимущество/польза от начальных этапов возникновения ‘полезных’ органов?». Понятие «сложность, неподдающаяся уменьшению» означает существование для системы (как искусственной, так и живой) минимального набора компонентов, при отсутствии любого из которых система полностью нефункциональна. 
 
Послушаем Дина Кеньона, автора книги «Биохимическая предопределённость» (“Biochemical Predestination”) — наиболее влиятельной монографии в сфере химической эволюции на протяжении двух десятилетий. Мнение этого биохимика особенно ценно, поскольку он был видным эволюционным авторитетом, создавшим собственную школу, но на определённом этапе принципиально изменил своё мнение. В начале 1980-х гг., после ознакомления с новыми аргументами и фактами и попыток теперь уже в их свете построить естественно-научную схему происхождения живых систем, он перешёл от эволюционизма к идее Разумного Замысла.
 
 «У нас не остаётся ни единого шанса объяснить при помощи химической эволюции возникновение хотя бы простейшей клетки. Поэтому меня очень привлекла концепция разумного создания жизни, поскольку она несла простой здравый смысл и к тому же учитывала многочисленные современные научные открытия. Это просто замечательное явление — такой прекрасно настроенный и, в то же время, такой миниатюрный механизм! Это ли не подтверждение, что у него есть разумный проектировщик и создатель?»  
 
От нас требуется лишь сделать выводы, соответствующие накопленным фактам (сами факты несомненны); а уже оценивать, где ещё подобные выведенные идеи содержатся, как это может повлиять на мировоззрение и т.п., — это уже не наша задача. Наша задача сделать соответствующие фактам выводы. Вот, как об этом говорит молекулярный биолог Скотт Минних:
 
«Полагаю, что мысль о замысле является истинной. Мы не в состоянии объяснить происхождение упомянутых выше систем законами природы. Если мы действительно хотим узнать правду, и если эти системы действительно возникли в результате замысла, — то тогда в чём проблема?! Мы знаем, что существуют неопровержимые данные, из которых нам только следует сделать соответствующие выводы. — Прекрасно, так и должно быть» . 
 
Неинтеллектуальный/эволюционный подход в 4-й сфере науки, в исследовании проблемы Происхождения зашёл в тупик. Стив Мейер, доктор естественных наук, философ, говорит о безальтернативности на сегодняшний день идеи интеллекта как причины возникновения жизни:
 
«Всё XIX столетие учёные полагали, что существуют два основополагающих фактора — материя и энергия. В начале XX века появился третий краеугольный камень, с которым должна считаться наука, — это информация. Когда мы имеем дело с биологией века информации, возникает и крепнет понимание того, что молекула ДНК является реальным доказательством разума, реальным доказательством интеллекта. Это то, что может быть объяснено лишь с помощью представлений о Разумном Замысле» .
 
Это и обуславливает необходимость серьёзного восприятия нового научного подхода – интеллектуалистической концепции устройства и происхождения природы.

Научность концепции разумного замысла

В XIX веке научный мир договорился исключать интеллект из числа причин, приемлемых в качестве научного объяснения чего-либо. Это так называемое методологическое естествознание. Интеллект оказался исключённым из науки в качестве возможной причины происхождения жизни, видов и других структур природы. 

 
Но это недостаточно обоснованное требование, ведь мы постоянно сталкиваемся с интеллектом как научно приемлемой причиной чего-либо. Найдя, например, иероглифы на камне никому не придёт в голову отбрасывать возможность интеллектуального объяснения их происхождения. Т.е., с «методологическим естествознанием» явно не всё в порядке. 
Стив Мейер, доктор естественных наук, философ науки говорит о научности вывода о решающей роли разума в появлении живых систем:
 
«Известно, что разумные существа могут создавать информационно насыщенные системы. Наши [вообще людские] доказательства основываются не на том, чего мы не знаем, но на том, что мы знаем о причинно-следственной структуре мира. Нам неизвестны естественные причины появления информации. Этот процесс нельзя объяснить с материалистической точки зрения, — во всяком случае, это не естественный отбор, не процессы самоорганизации и не случайность. Нам, однако, известен один фактор, действительно способный производить информацию, и этот фактор — разум. Поэтому, когда люди из наличия информации в ДНК делают вывод о наличии замысла, они, с точки зрения исторической науки, приходят к здравому и очевидному заключению. Когда мы находим информационно насыщенную систему в клетке, а точнее, в молекуле ДНК, мы можем сделать вывод о том, что решающую роль в появлении такой системы сыграл разум» .
 
Пол Нельсон, доктор биологии:
 
«По-моему, бóльшая привлекательность концепции Разумного Замысла состоит в том, что она даёт нам новый исследовательский инструментарий, новое объяснение, имеющее серьёзное научное обоснование. Разумные причины являются реальными, а научные теории обладают здравым смыслом только тогда, когда занимаются поисками истины, а не закрывают глаза на очевидные факты» .
 
Майкл Бихи, доктор биохимии, автор книги «Darwin's Black Box»:
 
«И то, как мы приходим к выводу о разумном замысле в случае с бактериальным жгутиком, ничем не отличается от разумного замысла в случае с подвесным лодочным мотором. — Сразу бросается в глаза поразительное взаимодействие всех его компонентов, и мы понимаем, что кто-то всё это придумал и создал. То же самое относится и к биологическим механизмам. Иначе говоря, идея о Разумном Замысле является полностью научной» .
 
Джонатан Уэллс, автор книги «Icons of Evolution»:
 
«Когда я объективно изучаю факты, не исключая возможности замысла, сама идея замысла представляется наиболее правдоподобной. Поэтому я полагаю, что она верна» .
 
Пол Нельсон, доктор биологии:
 
«В основе наших научных исследований лежит мысль о том, что Вселенная рациональна и постижима. При этом, она начертана [спроектирована?] Высшим Разумом именно для того, чтобы стать понятной всем. Это позволяет нам более осмысленно взглянуть на мир. Если бы всё это было каким-то случайным хаотическим образованием, то здесь нельзя было бы ожидать какой бы то ни было рациональности. Однако же всё это является продуктом разума, который хотел, чтобы всё это стало понятным, и тогда наука становится прекрасной возможностью познания неведомого, где можно увидеть рациональность, красоту и ясность, лежащие в основе всех её понятий» .

Выводы

150 лет тому назад Чарльз Дарвин своей теорией естественного отбора совершил переворот в науке. Сегодня же налицо кризис этой теории. Концепция Разумного Замысла катализировала дальнейшие интенсивные научные поиски и обсуждение причин происхождения жизни на Земле. Эта идея вдохновляет всё большее число учёных. Она обладает потенциалом, способным пересмотреть сами основы научного мышления.

 
Всё большее число учёных на научных основаниях переходит к концепции Разумного Замысла, как объяснения происхождения живого мира.
 
В науке де факто принимаются интеллекто-организационные гипотезы происхождения. Поэтому осталось только прояснить ситуацию де юре.
 
Подчеркнём, что концепция разумного замысла не использует термина Бог, а лишь интеллект и интеллектуальное происхождение — т.е. только термины, давно принятые в науке (в отдельных её дисциплинах); она не старается отстоять каких-нибудь схем, которые происходят из книг-внесистемных откровений, а лишь утверждает то, что напрямую вытекает из изучения Системы (мира) изнутри, пользуется лишь внутрисистемной информацией и общепринятыми научными методами анализа этой информации. Это делает её полностью научной. Концепция разумной спроектированности природы является следующим этапом в науке.
 

Автор: Рудый Богдан Анатольевич 

Источник: Научно-популяитрный христианскиц internet - журнал "Библейское открытие"