Слово для тебя
Поиск по сайту:
 

«Не наше дело предписывать Богу, как ему следует управлять этим миром». (Нильс Бор)

Время подвига… Зачем нам сегодня Лесков?

Новый театр Эдуарда Боякова заявил о своем первом проекте: иммерсивном спектакле «Лубянский гример» по мотивам рассказа Николая Лескова «Тупейный художник».

Выбор кажется удивительным: конечно, Лесков – великий русский писатель; конечно, жанр иммерсивного спектакля сегодня актуален и моден; конечно, «бродилка» по дворцовым интерьерам усадьбы Салтыковых-Чертковых на Мясницкой улице (именно там будут играть этот спектакль) заманчива. И все-таки, сегодня, когда мир, все больше и больше оборачиваясь войной, меняется на наших глазах жестко, непредсказуемо, ценой жертв и потерь, какие важные смыслы несет спектакль о крепостных артистах начала XIX века?

Авторы сценической версии рассказа, названной «Лубянский гример», находят в литературном первоисточнике темы, которые считают абсолютно созвучными сегодняшнему дню. Это – тема любви, чистой, идеальной, самоотверженной, жертвенной, наделяющей героев чертами святых мучеников. И, конечно, это тема военного подвига, который совершает главный герой.

Спектакль «Лубянский гример» – один из способов осмыслить русский культурный код, категорию, которая является ключевой в творческих и духовных поисках Нового театра. Подвиг в этом коде занимает особое место.

В рассказе об этом говорится коротко – буквально одной фразой в письме, которое читает героиня: «Верная моя Люба! Сражался я, и служил государю, и проливал свою кровь не однажды, и вышел мне за то офицерский чин и благородное звание».

За этими словами – невероятная судьба. Крепостной парикмахер служит на фронте верой и правдой. Воюет за Родину, получает тяжелые ранения – ведь он отпущен для излечения, да еще и получает волю, дворянство и чин! Мы можем только предположить, как должен был себя проявлять на фронте этот простой человек из самого низшего сословия, как должен был не щадить живота своего, чтобы военное начальство оценило это и превратило его из раба в благородного офицера.

Увы, Лесков слишком безжалостен в своей правдивости, а потому не дает герою шанса обрести счастье с любимой – Аркадий погибает не на поле боя с врагом, а от руки своего же соотечественника, алчного хозяина постоялого двора, позарившегося на его деньги.

В спектакле «Лубянский гример» авторы дерзнули изменить лесковский сюжет. Именно потому, что героизм Аркадия сегодня не может и не должен быть перечеркнут чьей-то трусливой подлостью. Сегодня – время настоящего подвига во всем его величии.

Разумеется, тема подвига не монополизирована русским искусством –литература, театр, живопись, музыка разных народов так или иначе отразили и воплотили сюжеты, связанные с героизмом. Однако, есть ментальные особенности, которые отличают русское прочтение этой темы от других, прежде всего, западных. Исследователи считают, что причина этого – экстремальные географические и исторические условия, в которых развивалась русская культура. Концентрация сил – умственных и физических – норма для русского человека, идущая из глубины его славянских корней.

Если западный идеал героизма культивирует противопоставляющий человека человеку индивидуализм, а азиатский — нивелирующий личность коллективизм, то специфику русского православного подвига определяют соборные начала - «единство во множестве», объединение сил на основе любви к Богу и ближнему, к нравственному самосовершенствованию.

Именно поэтому философия русского подвига включает в себя понятия жертвенность.

Приходится констатировать, что мы подошли к драматичным событиям сегодняшнего дня с печальной истиной: современный человек не готов к героизму на фоне отсутствия в обществе уважения и преклонения перед подвигом. Постмодернистское мышление предпочитает глумиться и травестировать все, что хоть как-то связано с высоким, серьезным, искренним и уж тем более, жертвенным. Это совершенно не вписывается в актуальную западную прагматическую модель, для которой жертва – абсурд.

В романе английского прозаика Джона Голсуорси «Конец главы» один из героев, англичанин Уилфрид Дезерт принимает ислам под пистолетом, находясь в плену во время войны на востоке. Вот как он комментирует свой поступок: «При мысли, что придется погибнуть ради жеста, ради того, во что я не верю, все мое существо взбунтовалось. Легенды, суеверия – ненавижу этот хлам. Я готов пожертвовать жизнью, только бы нанести им смертельный удар. Если бы меня заставили мучить животных, вешать человека, насиловать женщину, я бы, конечно, скорее умер, чем уступил. Но какого черта умирать только для того, чтобы доставить удовольствие тем, кого я презираю за то, что они исповедуют устаревшие вероучения, которые принесли миру больше горя, чем любой из смертных?»

А вот, что пишет Федор Михайлович Достоевский о подвиге русского солдата Фомы Данилова: «В прошлом году, весною, было перепечатано во всех газетах известие, явившееся в «Русском инвалиде», о мученической смерти унтер-офицера 2-го Туркестанского стрелкового баталиона Фомы Данилова, захваченного в плен кипчаками и варварски умерщвленного ими после многочисленных и утонченнейших истязаний, 21 ноября 1875 года, в Маргелане, за то, что не хотел перейти к ним в службу и в магометанство. Сам хан обещал ему помилование, награду и честь, если согласится отречься от Христа. Данилов отвечал, что изменить он кресту не может и, как царский подданный, хотя и в плену, должен исполнить к царю и к христианству свою обязанность. Мучители, замучив его до смерти, удивились силе его духа и назвали его батырем, то есть по-русски богатырем».

Здесь очевидна огромная дистанция между мотивационной моделью православного русского солдата и англичанина-атеиста. И надо признать, что вторая модель сегодня намного ближе нашему обществу, особенно молодой его части, чем первая. Тридцатилетний период насаждения принципов глобализма, либерализма в его вульгарной рыночной форме, потребления и комфорта как высших жизненных целей, привел к дискредитации любых бескорыстных действий, не направленных на собственную выгоду. Принцип «Дезерта» из романа Голсуорси: «зачем идти воевать ради того, во что я не верю?» - приводит к логичному бегству и дезертирству. Не зря и сам английский писатель дал своему, на самом деле, обаятельному и вовсе не трусливому персонажу «говорящую» фамилию.

В «Лубянском гримере» делается шаг к перекодировке ценностей. Сегодня мы остро нуждаемся в извлечении из недр культурного слоя тех основ, которые делают нас людьми, а не потребителями.

Закончим словами Ф.М. Достоевского: «Нет выше идеи, как пожертвовать собственною жизнию, отстаивая своих братьев и свое отечество…»

Екатерина Кретова.


Количество просмотров 919
ВКонтакт Facebook Google Plus Одноклассники Twitter Livejournal Liveinternet Mail.Ru

Возврат к списку

Комментарии ВКонтакте


Комментарии Facebook


Система Orphus

 

Разработка сайта – WebRassvet
Rambler's Top100 COPYRIGHTS 2009-2024 Все права защищены При частичной или полной перепечатке материалов
портала, ссылка на word4you.ru обязательна