Ю.К. Сипко о Сталине и церкви

"Портал-Credo.Ru": В последнее время в прессе и электронных СМИ развернулась широкая дискуссия о роли Сталина в российской истории. Это произошло в ответ на высказывание архиепископа РПЦ МП Илариона (Алфеева), в котором он резко критикует Сталина. Сейчас дискуссия выплеснулась за рамки этого интервью, и происходят попытки реабилитации Сталина как политического деятеля: отмечается, что у него есть не только отрицательные стороны, но и положительные. А с другой стороны, высказываются очень серьезные мнения о том, что Сталин "не лучше Гитлера". Это нашло отражение и в недавно принятом документе Парламентской ассамблеи ОБСЕ. Что Вы можете сказать по этому поводу?

Юрий Сипко: Я думаю, что это реакция на некое блуждание нас как народа России, у которого будущее туманно, а прошлое так и не определено. История, которую мы писали под руководством того же Сталина, сегодня претерпевает осмысление и серьёзную критику.

С другой стороны, выбор, сделанный нами в 90-х годах, когда распался Советский Союз, всё-таки ввел в наш оборот, в наши понятия, касающиеся истории, те вещи, о которых мы не подозревали, в том числе и правду о сталинском периоде.Естественна защита того периода людьми, жизнь которых прожита в то время.

Ведь надо представить: жизнь прожита, и вдруг, на последней черте, приходит откровение: все было неверно, жизнь прожита с ложными ценностями, всё было построено на ложных ценностях, всё было пропитано туманными идеями, если не сказать более – злыми. Как такому человеку жить вообще? И он цепляется за это прошлое. Как писал Пушкин: "Два чувства дивно близки нам, // В них обретает сердце пищу: // Любовь к родному пепелищу, // Любовь к отеческим гробам". Это, вероятно, неизбывная данность.

Но если говорить объективно и отвечать на вопрос, что лично я думаю об этом, то, я уверен – нам необходимо открыть правду прошлых лет, покаяться в преступных деяниях сталинизма, иначе всех нас будет долго томить это нечестивое отношение к самим себе.

– Проблема не только в том, что Сталина защищают люди, которые жили при нём или под влиянием советской пропаганды. Но его защищают и представители поколения, которое при нем не жило, достаточно много молодежи…

– Мы находимся в таком положении, когда должны определить, обосновать российскую государственность. Выйдя из Советского Союза, мы сейчас абсолютно не знаем, на что опереться. Отвергнув коммунистические идеалы, мы попытались войти в идеалы царизма, которые были отвергнуты чуть раньше и разрушились вместе с расстрелом царской семьи.

Парадоксов в этой области ещё нам хлебать и хлебать, да и детям нашим не перехлебать. Поэтому что делают сегодняшние политические лидеры, когда они идеализируют образ Сталина? Они делают себе некое ложное, но основание своей государственности. Чтобы хотя бы каким-то образом обосновать свое право на власть и подкрепить его в этой истории. Вот она, власть железной руки давала нашей стране такие преференции.

Могут быть и другие мотивы. Ведь могут быть и даже чисто человеческие симпатии к такому лидеру, который мыслит себя и Россию уникальной страной, державой, которая находится в окружении врагов. Все хотят уничтожить Россию, все хотят стереть её с лица земли или растащить по кусочкам. И естественно, реакция на такую картинку – это так вооружиться, так захватить, так мобилизоваться, чтобы противостоять всему миру. И вот в этом тумане идеализировать Сталина – это, может быть, самое логичное решение. Оно лежит на поверхности.

Другое дело, как этот туман рассеять, чтобы мы увидели, что на самом деле мы находимся в другом мире. И России сегодня надо четко понять: разрушение российской империи и уничтожение царской семьи – это грех, за который надо покаяться. Но вернуться в царскую империю уже невозможно. Ведь мы пережили разрушение вообще всех исторических основ. Этот пролетариат, этот социализм, этот коммунизм, ГУЛАГ, который строили все.

Не надо в одном Сталине видеть лишь единственного кровожадного вождя. Вся страна стояла в этом экстазе. Когда сосед на соседа доносил, когда один сосед сторожил другого, когда один другого расстреливал. Невозможны были бы такие массовые репрессии без всенародного одобрения "нашего великого Отца народов". Здесь надо всем нам честно признаться, что это была эпоха возмездия за то отступление от веры, которое мы всем народом в этом дурмане под воздействием лозунгов и идей Владимира Ильича приняли для себя.

– Значит, Вы согласны с мнением Патриарха Кирилла, что многие беды России в ХХ веке – это возмездие за богоотступничество?

– Отчасти. Такая трактовка возмездия предполагает некую высшую силу, которая нас привела в этот ужас самоуничтожения. Но я хотел бы сказать, что это был наш выбор – выбор народа, выбор наших дедов и отцов, которые пошли на царя, которые разрушили страну, которые поубивали друг друга, которые построили страну ГУЛАГ, и в ней одни стали охранниками, а другие стали заключенными. Это не Бог нас вверг в такое сумасшествие.

Писание говорит: "Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы, так что они безответны. Но как они, познав Бога, не прославили Его как Бога и не возблагодарили, но осуетились в умствованиях своих, и омрачилось несмысленное их сердце, – называя себя мудрыми, обезумели и славу нетленного Бога изменили в образ, подобный тленному человеку, и птицам, и четвероногим, и пресмыкающимся, - то и предал их Бог в похотях сердец их нечистоте, так что они сквернили сами свои тела. Они заменили истину Божию ложью и поклонялись и служили твари вместо Творца, Который благословен вовеки. Аминь" (Рим. 1: 20-25).

Когда люди отвергли руководство Бога, когда они отвергли правду Божию, тогда они обрекли себя на это. Что человек посеет, то и пожнет. Это урожай нашего посева. Это плоды наших трудов. И это надо признать.

Вот почему нам нужно покаяться. Народу нужно покаяться. Власти нужно покаяться. За грехи наших дедов и отцов, за восстание и буйство 1917 года, за гражданскую войну. И за ГУЛАГ нам нужно покаяться. И нам нужно признать, что эта идеология сталинская, или ленинская, или марксистско-ленинская – это идеология, реализованная в той модели. Это была человеконенавистническая идеология.

И я согласен с решением ПАСЕ, которая одинаково оценила действия Сталина и Гитлера. Здесь не надо большого ума, чтобы увидеть, что это абсолютно равные две человеконенавистнические системы – тоталитарные, авторитарные, которые нивелировали все человеческие достоинства и ввергли мир в этот ужас самоуничтожения.

Когда мы считаем 60 миллионов погибших – это просто статистика. Мы не видим за каждым из этих 60 миллионов личность, судьбу, отца, мать, детей, их вопли, их слезы – мы этого не видим. Сегодня мы просто, как на базаре, подсчитываем дивиденды. Этот цинизм надо, в конце концов, изжить из себя. Надо снова вернуться в человеческое состояние и переживать боль за эти миллионы утраченных жизней. И сострадание переживать к тем, кто и сейчас еще лежит на полях сражений, которых не похоронили. Они просто там погребены в болотах, где защищали нашу землю.

И мы ещё так цинично продолжаем оценивать действия тех или других, не замечая, что, в сущности, опять находимся над человеческим обществом, над болью человека. Здесь, я думаю, самая главная проблема – возвращение духовной морали в сознание людей. И когда мы дадим должную оценку, мы узнаем, что сегодня Бог дал нам возможность строить Россию на таком основании, когда греховное прошлое, прошлые ошибки, преданные нашему осуждению, дают нам моральное право посмотреть вперед. Если его не осудить, то оно нас будет держать в плену.

– Я позволю себе задать Вам несколько провокационный вопрос: а что в этом смысле сделала Церковь евангельских христиан-баптистов? Приняла ли она какой-нибудь документ или какое-нибудь обращение на эту тему?

- Я должен признать, что мы ничего по этому поводу не сказали. Я до конца не уверен, что это является обязанностью Церкви. Не могу отрицать, что такое слово мы должны сказать. Но, с другой стороны, уверен в этом не до конца – это все-таки политический процесс, в котором мы – религиозное сообщество людей веры, живущих по основам своей веры, по Писанию – не участвуем по определению.

Но Ваш вопрос не провокационный. Он заставляет смотреть на эти вещи ответственно. Меня лично заставляет смотреть ответственно: действительно ли я прав, когда умалчиваю о том понимании этих исторических процессов – в настоящее время и в нашей российской будущности. Или, несмотря на уже сложившуюся конъюнктуру, я как христианин и гражданин России должен сказать ту правду, которая открыта мне Богом.

В нас самих, в баптистах, вероятно, еще много таких наследственных комплексов, которые в какой-то степени сдерживают нас от исполнения своей миссии – быть голосом правды в своем народе.

И если отталкиваться от начала Вашего вопроса, когда Патриарх Кирилл признает, что беды нашей России стали следствием отступления от Божией правды, то тогда аналогия напрашивается сама собой. Церковь сегодня, в XXI веке, является ли Церковью правды или она продолжает свою миссию прислуживать государственным, политическим интересам?Я имею в виду и Церковь в широком смысле, и персонально себя. Если я позиционирую себя как представитель Церкви евангельских христиан-баптистов, и я заявляю о моем следовании правде, которая изложена в Писании и открыта Духом Святым для меня, то тогда является ли правильным мое молчание по поводу того, что мой народ находится в заблуждении, воскрешая доспехи и победы Сталина и снова призывая в свою жизнь диктатора-кровопийцу? Вместо того, чтобы смириться перед Господом и ввести в свой дом законы Бога.

– Какую Вы видите реальную возможность противостоять этим тенденциям?

– Я думаю, что эти тенденции выражают суть вещей, но у меня есть внутреннее спокойствие: вряд ли они смогут возобладать настолько, чтобы быть реализованными в нашем сегодняшнем российском обществе. Как временные политические дрязги они пройдут, как лихорадка, как болезнь ветрянка. Но то мое, может быть, наивное понимание, скорее даже желание, чем оценка вещей. Потому что, с одной стороны, тенденции к вертикали, которые восприняты большинством "на ура", достаточно тревожны. Они навевают как раз не лучшие аналогии, скажем так. С другой стороны, мне почему-то думается, что вернуться в прошлое уже невозможно. И не только по закону, что нельзя дважды войти в одну и ту же реку, но и потому, что всё-таки ценности свободы, институты свободы, даже еще хотя бы только ещё показавшиеся на пороге дома, – они уже привлекательны. Заявление Медведева о том, что свобода лучше, чем несвобода – неужели это только риторика?

Как можно противодействовать развитию тоталитаризма, как можно этому сопротивляться? Сложно. Когда-то сопротивлялись в отечестве нашем. Пытались на умы воздействовать. И возобладало зло. Ведь не только были призывы грабить награбленное. Были и другие – создали Думу, начали вводить какие-то элементы конституционной монархии. Но они не прижились в нашем отечестве, они привели к тому, к чему привели. Сегодня мы, конечно, подросли немножко, мы пережили этот ужас. Но сказать, что в нашем обществе имеются уважительное отношение к ценностям и либеральным и демократическим, я не могу.

Но я уверен, что евангельские христиане-баптисты говорят правду. Но они говорят её не на митингах (мы там не бываем). Они говорят её делом своим. Евангельские христиане-баптисты, несмотря на все ветры перемен, верны своим принципам, которые получили из Библии от Господа. Они были верны во времена царской России, когда были гонимы за свои убеждения – и остались верны своим убеждениям. Они не изменили этих убеждений и после Октября. Они ушли в ГУЛАГ, фактически были разорены тысячи общин. Они не изменили своим убеждениям и когда оставшихся в живых их выпустили из лагерей. Но их третировали и на свободе, лишая права на образование, на достойную жизнь и на доброе имя, когда государственная политика была направлена на то, чтобы уничтожить последние проявления религиозности. Баптисты остались верными правде и сегодня.

- Как Вы считаете, стоило бы Вашей Церкви использовать нынешние возможности информационного общества, чтобы шире внедрять своё понимание в сознание окружающих?

– Когда мы говорим о том, что надо присутствовать в информационном пространстве, надо через все возможные информационные ресурсы влиять на общество и показывать – это путь не совсем результативный и не совсем верный. Почему? Потому что всё оружие этого мирового спекулятивного информационного пространства – слово убеждения, интеллект убеждения, харизматическое лидерство – они хороши, но это всё – политическая арена. И там все пиар-технологии, вплоть до черных, хороши.

Но как только мы вступаем на эту площадку, мы сразу становимся одним из игроков этого пространства, на котором a priori присутствует всё – от самого недопустимого до самого, может быть, высокоморального. А природа нашего баптистского следования идеалам коренится в нашей верности Богу. И поэтому наша проповедь вовсе не о том, что мир плохо устроен.

Наша проповедь о том, что в этом плохо устроенном мире есть сила благодати Божией, которая даёт возможность отдельному человеку жить свято. Которая даёт ему надежду, даёт силу, и это даёт Сам Бог, Дух Святой через веру в Иисуса Христа. Церковь может прийти на этот политический перекресток и заявить эти хорошие нормы… Но их все знают! Совсем недалеко советское прошлое, когда мы строили коммунизм, и на каждом перекрестке стояли красивые плакаты с "Моральным кодексом строителя коммунизма" – их до сегодняшнего времени все знают. Что такое хорошо и что такое плохо – все хорошо знают. Но жить по этим нормам не могут. Потому что для этого нужен Бог, который говорит: "Придите ко Мне, и Я вас научу, и Я вас успокою, Я вам дам силу".

Для евангельской Церкви, для Церкви Христовой самое сильное оружие, самое эффективное оружие – это жить по заветам Господа. Быть в какой-то степени на дистанции от политических схваток, в очень внятной степени быть выше человеческих схваток. Потому что когда мы говорим о стопроцентной коррумпированности страны от верхов до низов, тогда мы должны и в жизни своей последовательно осуществлять дистанцию от этой коррумпированной системы.

Мы должны показать, что можно жить в нашей стране свято, не вовлеченными в эту коррумпированность. Жить свободно, не вовлеченными в эти внезаконные серые схемы. И это самое сильное слово. Это самая важная эффективность.

Беседовал Владимир Ойвин,
Источник: "Портал-Credo.Ru"