Неизвестные страницы. Жизнь и творчество Е. Н. Кутейниковой или от мира к Богу

30 октября, придя домой из собрания, я написала на листе бумаги: «Господь мой и Бог мой! Хочу служить Тебе всеми силами моей души и любить Тебя всем сердцем! Помоги мне и возьми меня на служение Тебе!» «Гость» № 3. 1911. С. 26.

(фото из личного архива А.И. Корабель)

Елизавета Николаевна Кутейникова[1] занимает значительное место в истории евангельского движения в России и, в частности, на Новгородчине. Она является также талантливой русской поэтессой и публицисткой первой половины ХХ века.

С самого начала замечу, что степень изученности данной темы не выдерживает никакой критики. И хотя у Е. Н. Кутейниковой (лит. псевдоним Донская) было издано четыре сборника: «От мира к Богу: Сб. стихотворений». Рига. 1930; «Окно в сад» Женева. 193 ?; «Отзвуки тяжкой годины» Париж 1949; «Под сенью креста: Сб. стихотворений». Женева. 1950, в России находится только один из них и в одном экземпляре: в Москве в Российской государственной библиотеке. Еще один сборник «Окно в сад» не так давно появился в интернете на сайте: vtoraya-literatura.com

Правда, в нескольких справочных изданиях упоминается поэтесса Ламберт-Кутейникова (двойная фамилия появилась после замужества): А. Д. Алексеев. Литература русского зарубежья. Книги 1917–1940 Материалы к библиографии. СПб. «Наука » 1993; Ю. А. Горбунов. Писательницы России. Материалы для библиографического словаря.

Екатеринбург, 2004–2011; А. И. Корабель. Via sacra. Святой путь. СПб. «Палитра». 2013. Кроме этого, сравнительно недавно были опубликованы мемуары Ламбертов: Ламберт Александр, Ламберт Виктор. Очевидец революции. Мемуары русского швейцарца Алексея Ивановича Ламберта (1863-1942). М., Издательство: Родина МЕДИА. 2014.

Материал этих изданий позволяет заключить, что хотя интерес к личности и творчеству Е. Н. Кутейниковой активизируется, глубокого анализа ее жизненного пути и творческой деятельности в контексте исторического и духовного синтеза пока нет. Не введены в научный оборот и материалы государственных архивов.

Елизавета Николаевна Кутейникова нам интересна не только как христианская поэтесса, но и как гражданин нашего города. Здесь она, как и мы, восхищалась Кремлем, любовалась Волховом, ходила по тем же улицам…

В одном из христианских журналов 1930 года сообщалось: «Имя Е. Н. Донской хорошо известно читателям журнала «Гость»[2] и говорит само за себя: оно не нуждается в рекомендациях для верующих. Они привыкли ценить вдохновения Е. Н. Донской и её чистые созерцания в Господе. Появление её книги стихотворений «От мира к Богу» будет встречено ими с радостью»[3].

Так кто же эта «известная» читателям, но не известная нам, и особенно для новгородцев, – неведомая?

Елизавета Николаевна Кутейникова – христианская поэтесса, после замужества Ламберт-Кутейникова. Печаталась под псевдонимом Донская и занимает почетное место среди авторов русского зарубежья.

К сожалению, нет точных сведений о дате её смерти (1886 – 1960-е). Родилась Елизавета Кутейникова 25 сентября 1886 года в С.- Петербурге. Кроме Елизаветы, в семье было еще четверо детей: Анна, Екатерина, Дмитрий и Петр.

Архивная справка: «Отец - Николай Степанович Кутейников статский советник происходил из штаб-офицерских детей. На 1989 год находился в чине статского советника (в 1890 г. действительный статский) и состоял на службе в Департаменте государственных земельных имуществ Министерства земледелия и государственных имуществ. Имел ордена: святого Владимира 3 и 4 степени, святой Анны 2 и 3 степени, святого Станислава 2 степени, серебряную медаль для ношения на груди на Александровской ленте, учрежденную в память царствования «в Бозе почившего» императора Александра III, и знак отличия 24 ноября 1866 года.

На 1899 год был женат на Екатерине Дмитриевне Каверзневой; имел дочерей: Анну (родилась 9 декабря 1882 года), Елизавету (родилась 25 сентября 1886 года), Екатерину (родилась 31 декабря 1891) и сына Петра (родился 30 мая 1889 года)»[4].

Мать – Екатерина Дмитриевна Кутейникова (Каверзнева) закончила Смольный институт благородных девиц.

Проживали Кутейниковы на Васильевском Острове 13 линия, дом 16, кв.1.

Из воспоминаний Елизаветы видно, что она с раннего детства тянулась к Богу. «Мне вспомнилось детство, когда бывало вечером, помолившись Богу уже в постели, – я вся трепетала от неизъяснимого блаженства, – и будто ангел-хранитель покрывал меня крыльями <…> Но то было детство, а каждый ребенок чист перед Богом»[5]. Вот так скромно пишет о себе будущая поэтесса.

В документах архивного фонда Петроградских высших женских курсов (Бестужевских) в деле с документами слушательниц, имеются следующие сведения о Елизавете Николаевне Кутейниковой: «25 мая 1904 года Елизавета Кутейникова, ученица Литейной женской гимназии, получила аттестат об окончании курса гимназии с правом на получение свидетельства на звание домашней учительницы.

26 августа 1909 года Е. Н. Кутейникова, дочь статского советника, подала прошение на имя директора Санкт-Петербургских высших женских курсов о приеме ее в число слушательниц историко-филологического факультета. 14 августа 1909 года извещена об отказе в приеме.

26 августа 1909 года подала прошение на имя директора Санкт-Петербургских высших женских курсов о приеме ее в число слушательниц юридического факультета. 29 августа 1909 года извещена о приеме»[6].

Повзрослев и став курсисткой Бестужевских курсов[7], которые закончила в 1911 г., Елизавета Кутейникова размышляла над смыслом жизни, сожалея о том, что многие молодые люди в «данную минуту, ищут и не находят, мучаются и проклинают жизнь, наслаждаются и затем впадают в апатию, думают о петле». Кутейникова сопереживала и своим однокурсницам, видя их жизнь и стремление: «Сколько курсисток, возвратившись домой, <…> вдруг ощущают пустоту в сердце и в будущем, – что-то ледяное, нежданное, неизвестно откуда нахлынувшее»[8].

Подобные внутренние переживания Елизавета, не скрывая, ощущала и в себе: «Недавно, перечитывая свой дневник, я то и дело наталкивалась на страницы беспросветного отчаяния. И это после всех грез о том, как “в борьбе обретем мы право свое”, как справедливость будет удовлетворена, голодные станут сытыми, последние – первыми. Например: “Покой душевный исчезает. Будущее… как пропасть. Холодный скептицизм… Веры нет… Сомнения во всем и в себе… ” Или: “Я мучаюсь – это факт. И просто сплошное мучение – некоторые дни, горечь жизни всегда, везде дает себя чувствовать. Что же это за горечь? Почему это мученье? Я думаю, что, достигнув известного возраста, люди, чтобы заниматься так же наивно и жизнерадостно тем, чем они занимались в юности, должны себя дурманить…[9] ”»

Елизавета приходит к мнению, что это все - естественное следствие пути познания добра и зла, на который вступил первый человек, потеряв связь с Богом, попыток устроения жизни вне Бога, под знаменем прогресса. «Мягкое кресло, интересная газета, вкусный горячий чай с конфетами, билет в Малый театр на сегодняшний вечер, в Дворянское Собрание – на завтрашний, – вышитое платье, о котором так приятно подумать, – вот путь сатаны, которым я очень искусно отвлекалась все последние годы от жизни с Богом и для Бога. Потому-то мы и не чувствуем Бога в этой суете, сидя где-нибудь в ресторане за газетой, – и кажется нам, что Бога нет»[10].

Подобные размышления привели Елизавету Кутейникову в церковь в «Дом Евангелия», которая только что открылась в СПб., в Рождественские дни 1911 года. В церкви были организованы специальные кружки и собрания для курсисток и студентов. Елизавета откликнулась на призыв[11] пастора Вильгельма Андреевича Фетлера к молодым людям следовать за Христом. «Всем сердцем, всем существом моим я отвечаю: Иду! Иду, Господь, куда бы Ты ни послал меня. Да будет воля Твоя»[12], – писала пастору Фетлеру Елизавета.

После некоторой внутренней борьбы в марте 1911 года Елизавета Кутейникова окончательно приняла решение: «Нужно только пожелать. И я пожелала быть свободной, пожелала создать в своей душе Храм Величайшему Богу. Для этого я пришла такая, как есть, ко Кресту Иисуса Христа и сказала: я прихожу к Тебе не с ясной и чистой душой, без сомнений, – но с душой, разъеденной сомнениями и почти без веры, потому что, где мне взять эту веру, когда я постоянно питалась скептицизмом, с еще звучащими в мозгу тезисами Каутского, Ренана, Толстого, с жизнью полной всевозможных грехов и мрака. Мне нужен мир и для меня самой, и чтобы я могла говорить о мире погибающим людям.

После того как я сделала это, мне стало легко. Мало того, все, чем раньше увлекалась, что считала нужным или приятным для жизни, все это мне теперь, если можно так выразиться, постыло»[13].

В июне, находясь уже в Лондоне, Елизавета начинает свою статью словами: «Три месяца прошло, как совершилось мое обращение к Богу, – но никогда еще я не осознавала так ясно, как теперь, что именно совершилось <…>. Разве была у меня в душе уверенность и твердость в тот день, когда я решилась? Никакой. – Но тем не менее сейчас же вслед за этим я почувствовала себя как-то глупо, совсем по-детски, легко и свободно»[14].

В Лондоне Елизавета начинает понимать, что у нее появилось новое чувство, чувство, которого прежде не было: «публично благодарить Бога» за то, что Он сделал для нее. И еще, чувство веры, о котором она не может не рассказать: «Что-то произошло во мне, в чем сама не могу дать себе ясного отчета, что-то есть во мне, чего раньше не было. И это, кажется, чувство веры, которого раньше не имела, ибо сначала приняла веру, как факт. Как пришло оно ко мне? Конечно, – через самоуглубление, чтение Слова Божия и молитву <…>. Теперь я особенно осознала, что, когда я всматриваюсь в бездну той ямы, где я просидела лучшие годы жизни, ужас берет меня и отвращение. Но, значит, даже и из такой ямы Бог может вытащить»[15].

В архивных документах фонда Петроградской духовной консистории говорится о переходе Елизаветы Николаевны Кутейниковой в баптизм. В части за 1912-1913 годы имеются следующие сведения: «17 декабря 1912 года Канцелярия Управления Санкт-петербургского градоначальника сообщила в Санкт-Петербургскую духовную консисторию о том, что Елизавета Николаевна Кутейникова, проживавшая в доме №11 по 24 линии Васильевского острова, обратилась с заявлением о желании перейти из православия в Санкт-Петербургскую баптистскую общину.

29 января 1913 года Канцелярия Управления Санкт-петербургского градоначальника сообщила в Санкт Петербургскую духовную консисторию об уведомлении Баптистской общины о том, что Елизавета Николаевна Кутейникова перечислена из православия в указанную общину»[16].

До революции 1917 года Елизавета Николаевна несколько раз бывала в Англии, где посещала разные религиозные конференции[17], изучала опыт работы Армии Спасения[18]. Об этих поездках в разные годы она много писала в журнале «Гость». После Октябрьского переворота Елизавета Николаевна вместе со своим братом Петром Николаевичем переехала в Новгород. В течение шести лет она трудилась в Новгороде. Тесно сотрудничала с латышскими колониями и преподавала русский язык в школах[19] на Новгородчине. Пребывая на духовном поприще, руководила женскими кружками в Новгородской церкви ЕХБ[20].

Позже она напишет:

«Так и мне все домик представляется
В городке оставленном моем,
Вал зеленый к Волхову спускается,
Георгины, астры под окном.
В комнатках у столика дощатого,
Кто-то в кресле старенький сидит…
На столе большая Библия развернута…
Детушек он в памяти хранит.
Ах, часы, с ним вместе проведенные,
Не забудутся, не сгладятся они –
Точно блеском солнца посребренные
Звонкие алмазные ручьи».

В 1924 году, по другим источникам в 1925 году, Кутейникова выехала в Латвию, в г. Режицы[21], а через некоторое время переехала в Ригу. В Риге в Храме Спасения пастором был все тот же пастор В. А. Фетлер. В русскоязычной церкви Елизавета продолжила свое служение, начатое еще в СПб., в Доме Евангелия на Васильевском острове при пасторе В. А. Фетлере много лет назад. В её обязанности входило не только руководство женским служением, но и литературное творчество. Она много ездила по другим церквам, выступала, писала статьи, стихи и освещала разные события. Печаталась в разных христианских газетах и журналах.

Отмечу, что Елизавета Николаевна Кутейникова – Донская, начиная с «Дома Евангелия»[22] в СПб., сотрудничала со многими известными в то время дворянами-евангелистами: А. И. Пейкер, М. П. Мясоедовой, в Новгороде - с Б. Н. Павловым, в Старой Руссе - с Г. Р. Максютенко. Многие из её стихов были положены на музыку[23], в том числе и это:

«Что сеял ты нынче весною? 
Цветы ли в родимом краю? 
Смотри, как кружатся толпою 
Работницы пчелки в саду.

Колосьев волной золотою

Покрыто все поле твое!»…

Не враг ли посеял там зло?

Колючей, опасной травою

Так густо оно заросло.

Что сеял на поле ты жизни –

Любовь или злую вражду?

Взойдет твой посев и созреет,

И в вечности примешь ты мзду.

Посеем Учителя слово,

Великое слово любви,

О жертве Его всем расскажем,

О пролитой Агнцем Крови.

Придет день, увидим мы в небе
Свободных, счастливых людей -
Великую жатву спасенья. . .
О сей, безустанно, друг, сей»[24].

«От мира к Богу»

В 1930 году в Риге вышел первый сборник стихов Е. Кутейниковой под литературным псевдонимом Е. Н. Донская и порадовал этой долгожданной новостью поклонников ее творчества. Имя Е. Н. Донской было хорошо известно читателям журнала «Гость». Они привыкли ценить её поэтическое вдохновение и её размышления о Господе. И неудивительно, что поиски Елизаветы Донской (а поэзия и есть поиск) привели её к теме возвышенной, духовной. Земное и небесное, насущное и духовное перекликаются, и эту перекличку интересно наблюдать внимательному читателю.

Содержание этого сборника по темам возможно разделить на семь небольших разделов: Христос, Библейские мотивы, духовные созерцания и молитвенные переживания, родина, семья, природа и пути благовестия.

В первом разделе обращают на себя внимание стихотворения: «Он был Один», где обрисована скорбь Христа о роде человеческом на горе Елеонской, «Отвергнутый Христос», проливающий святые слезы Свои об опустошенных сердцах, в готовности принять всех, искренно приходящих к Нему, и «Крестный путь» Господа И. Христа, который прямо не назван автором, спрашивающим верующего в заключительных словах стихотворения:

«Ты имя, знаешь ли Его?

Твои Он взял оковы»…

Во втором разделе ложатся на сердце стихотворения: «Под властью тьмы», о вражде Саула к Давиду, и «Скорбь Давида», оплакивающего свой грех.

«Бог отверг, молчит, не отвечает, –
Он Давида светлокудрого избрал.
Ясен, тих Давид, на лютне все играет, –
Ненавистен он Саулу стал.
Если б мог Саул пред ним смириться!
Нет! Вся кровь вдруг вспыхнула огнем…
Пусть в другом, но в этом он не покорится
Даже Богу пред своим врагом».

В третьем разделе внутреннюю борьбу человека с самим собою и примирение его в Господнем покое воспроизводит стихотворение «Вникай в себя».

«Силен тот, кто с Иисусом дерзает», – говорит автор, передающий другим стихотворением «В храме» переживание верующей души.

«Мне отрадно здесь в семье Христовой!
Смрад и грохот далеко ушли, –
Высоко над мною жизни вечной, новой
Струи огневые тихо потекли».

Стихотворение это было написано по вдохновению в самом храме – в Рижском Храме Спасения.

Искреннею молитвенностью проникнуты стихотворения «От мира к Богу» и «Утреннее», где выражена бестрепетная твердость души в свете Божьем.

«Путь лишь один есть, дитя мое бедное:
Я искупил тебя, дал исцеление,
Лишь у Меня ты найдешь избавление,–
Верь в Мою силу от века победную,
Верь и живи».

«Мне ли с опорой надежною
Мне ли бояться, Господи?» – спрашивает себя автор.

Патриотическим чувством любви к страдающей отчизне отмечено стихотворение четвертого раздела «Родина», помочь которой в её великих испытаниях может только Господь.

«Какими словами излить всю тоску по тебе?
Недвижно, как будто дитя в колыбели,
Повитая снегом, лежишь ты, Россия родная,
И дремлют сокрытые силы в твоем заколдованном сне...»

И далее:

«Он пройдет через чащу лесную.
Бессильны для Божьего Сына все страшные чары земли.
Тебе принесет Он, родная, ту воду живую,
Что раны залечит, расторгнет оковы твои».

Любовь к родной семье отражена в стихотворениях пятого раздела: «То не веточка…» и особенно «Мать».

«Нет отрады большей, как семья родимая,
В обыденной жизни матери земли;
Дал Отец нам долю неценимую,
В суете не ценим мы любви».

И далее:

«Береги семью, от Бога данную,
Свято жемчуг чистый сохрани».

В шестом разделе трогательна «Смерть зверя», где прекрасно выявлено чувство природы. Прочувствовано стихотворение «Братьям – узникам за веру» и «Окружи меня молитвами своими»… седьмого раздела, завершающего сборник Е. Н. Донской.

«Окружи меня молитвами своими
В смертной боли тела моего,
Чтоб Христа я слышал тихий голос:
Я с тобой, не бойся ничего!»

Подводя итог впечатлениям от сборника Е. Н. Донской, необходимо сказать, что он представляет собой ценный вклад не только для библиотеки верующих, но и для библиотек ищущих Бога душ. Обращает на себя внимание и поэтическое мастерство автора: напевность интонаций, ясность образов помогают ей точно и лаконично передать глубину переживаний и возрастания человеческой души на пути познания Бога.

Даже находясь в эмиграции, Е.Н. Кутейникова и ее муж не теряли связи с Россией в сложный для их родины период, когда религиозная деятельность подвергалась гонениям.

В начале 1930 года пастор В. А. Фетлер пригласил из Женевы для служения среди русских в Латвии пастора Николая Алексеевича Ламберта, который и поспешил приехать 19 февраля в Ригу.

Христианский журнал сообщал читателям, что «Брат Ламберт родился и учился в России, где закончил свое высшее образование, – по матери русский. Он живет уже давно в Швейцарии. Известие о смерти его матери[25] заставило его углубиться в Священное Писание. Он нашел во Христе своего Спасителя и посвятил себя на службу своему Учителю. После того он прошел полный курс богословских наук в Женевском университете, чтоб лучше подготовиться к своему будущему служению. Русская община и все члены Русского Миссионерского Общества сердечно приветствуют и просят у Бога благословений на его духовную работу среди них».

Из книги воспоминаний отца – Алексея Ивановича: «Николай окончил Технологический институт. Сыновья иностранных подданных не подлежали призыву на военную службу, но в Первую мировую войну патриотически настроенный Николай Алексеевич ушел на фронт добровольцем. Его, молодого офицера русской армии, можно видеть на фотографии выпускников петроградского Павловского военного училища – вместе с которыми на переднем плане снялся император Николай II. Вернувшись на родину предков в 1919 году, Николай Алексеевич решил стать протестантским пастором и окончил теологический факультет Женевского университета. Женившись на русской поэтессе Елизавете Донской (Кутейниковой), он поселился с ней в женевском районе Паки. В дальнейшем Николай Ламберт руководил кальвинистской «Рабочей миссией» в Женеве и был директором Русского Библейского Общества во Франции и Швейцарии. Будучи членами экуменического движения, он и его супруга часто посещали СССР» [26].

Прошли годы духовного и творческого труда. В 1947 году Ламберт-Кутейникова пишет письмо в Советский Союз к русским верующим братьям: «Мы с мужем получили ваше письмо, а также "Братский вестник" за прошлые годы и за этот год, и посылаем вам нашу сердечную благодарность за все. Ваш журнал доставил нам столько радости и утешения, что прямо нет слов выразить их. Да даст вам Господь много сил и благословения издавать и дальше ваш журнал. Кроме хороших духовных статей в нем много ценных сведений о новой организации братской евангельской жизни и всего Союза. Вот чему здешним верующим надо бы поучиться.

Особенно обрадовало нас радостное известие о соединении всех евангельских верующих в один Союз. Я помню, сколько зла приносило всегда разделение баптистов и евангельских христиан. Доходило до того, что было какое-то взаимное презрение и недоверие, особенно среди новообращенных и "плотских" верующих, так что 1-ая глава 1Коринфянам была как будто для них написана. Мне в свое время приходилось много ратовать за единство всех евангельских верующих по слову Христа. Но разделение все углублялось и до чего бы оно могло дойти, если бы Господь свыше посланным уроком не вразумлял детей Своих. И мы видим с радостью, как Господь вас вразумляет и умудряет Духом Святым, дорогие братья.

Мой муж, а ваш брат во Христе, Николай Алексеевич, сердцем также с вами. И мы рады были бы снова быть в вашей среде, чтобы быть вам полезными и остаток жизни нашей провести с пользой для дела Божия на родине. Но все это в руках Господа, и мы можем только молиться об этом»[27].

Представленная нами статья имеет не столько аналитический, сколько описательный характер прежде всего потому, что целью его было представить вашему вниманию совсем неизученный историко-культурный материал, на мой взгляд, заслуживающий дальнейшего исследования.

В итоге хочется сказать, что в результате нашего поиска в Новгородскую историю можно вписать новую строчку о прекрасной христианской поэтессе Е. Н. Ламберт- Кутейниковой. Ну, а Великий Новгород и в целом Россия приобрела еще один "памятник культурного наследия".

А.И. Корабель 

Доклад был прочитан на исторической конференции в НОвГУ 24 мая 2018