Печать божественного вдохновения.

В этом году знаменательную юбилейную дату отмечает Евгений Семенович Гончаренко, Президент христианского культурного центра «Логос», ректор Института Духовной Музыки, дирижер и композитор. Гончаренко внес неоценимый вклад в развитие духовной культуры и музыкально-певческого служения церквей ЕХБ в России и за рубежом. Мы попросили известного маэстро рассказать о своем жизненном пути и многообразных трудах во славу Божью.

Издревле подмечено, что на формирование личности обычно оказывают влияние два мощнейших фактора: наследственность и окружающая среда. Евгений Семенович, не могли ли бы Вы рассказать о Ваших родителях? Насколько пример их жизни оказал на Вас влияние?

Родился я и воспитывался в глубоко верующей и богобоязненной семье. Мой отец, Семен Леонтьевич Гончаренко, был рукоположенным благовестником. Работал он бухгалтером, а все свободное время отдавал служению в церкви. Проповедовал, пел в хоре. Хорошо знал Священное Писание. По памяти мог цитировать целые главы из пророческих книг или из апостольских посланий. Писал стихи, многие из которых стали песнями. Например: «Сторож, скажи, сколько ночи?», «О, где же мой сын?», В воскресный славный день покоя», «Ты один лишь страдал, Христос».

Моя мама, Зинаида Григорьевна, была добродетельной христианкой. У нее всегда были на примете бедные и многодетные семьи, которым мы всегда, в меру наших скромных возможностей, помогали. Нередко, собираясь семейным кругом, мы читали вслух книги: «Путешествие пилигрима», «Царь из дома Давидова», «Испанские братья», рассказ «Маленький дровосек».

Я очень любил своих родителей. Для меня они были большим авторитетом, и я во многом старался им подражать.

Были ли у Вас какие-либо особые мотивы для занятий музыкой?

Музыкой я занимался с детства и в ту пору уже мыслил себя регентом. Но, окончив восьмилетку, поступил в политехнический техникум. К концу второго курса, я понял, должен оставить учебу в техникуме и полностью посвятить себя музыке. Это решение пришло ко мне после моего обращения к Господу. У меня появилось сильное желание посвятить себя музыке церковной, музыкальному служению в евангельской церкви. И я поступил в музыкальное училище в городе Фрунзе (Бишкек), городе, где я родился и жил все эти годы в доме моих родителей.

Учился с большим увлечением. Мне все было интересно, самостоятельно изучал предметы и инструменты, не предусмотренные программой. Много читал о музыкантах и композиторах, сочинял музыку. Многие песни, сочиненные в первый год моей учебы в училище стали известными и исполняются в церквах и в настоящее время: «Как прекрасны вверху небеса», «В греховной долине», «На небесах я буду жить»…

Но вскоре у меня возникли проблемы. Моя активность в среде христианской молодежи и в музыкальной жизни церкви не осталась незамеченной. По месту учебы начались усиленные «проработки». Опасаясь исключения, я взял академическую справку. Три года спустя, я окончил училище заочно, но уже в Алма-Ате.

У Вас было желание учиться дальше?

Да, я продолжил свое образование в Московском Музыкально-педагогическом институте имени Гнесиных (ныне Российская Государственная Академия Музыки). Учился на том же дирижерско-хоровом факультете. Проблемы в связи с моим церковным музыкальным служением появились и в институте. К тому времени я был регентом единственной в то время Московской церкви ЕХБ. И секретарь парторганизации института, и декан факультета предупреждали меня о возможном исключении. По инициативе Алексея Михайловича Бычкова, руководство Союза баптистов направило письмо в Совет по делам религий относительно ситуации в институте. В письме было отмечено, что Баптистскую церковь посещают много иностранцев и известие о том, что регента исключили из вуза, может иметь негативную оценку за рубежом.

К ходатайству баптистских служителей прислушались?

Видимо, соображения, изложенные в письме, возымели свое действие. Меня оставили в покое. Правда, несмотря на то, что у меня было удостоверение отличника, мне стали занижать оценки. Позднее, один из профессоров конфиденциально сообщил мне о том, что был негласный указ по институту, в котором запрещалось ставить отличную оценку Гончаренко на экзаменах.

Через четыре года после окончания института я набрался смелости и решил поступать в аспирантуру. На этом пути опять возникли трудности. Для поступающих в аспирантуру необходимо было иметь специальное направление из Министерства культуры с указанием места работы. Руководству Союза вновь пришлось обратиться в Совет по делам религий. Ответа пришлось ждать очень долго. Ответ последовал лишь после второго запроса. «У нас не было еще прецедента направления баптиста в аспирантуру» - так отреагировали чиновники. И лишь намного позднее, в 1988 году, при содействии православных друзей и в первую очередь поэта и журналиста Вадима Розова мне удалось получить направление, и я поступил в аспирантуру.

Вам пришлось заниматься с кем-либо из знаменитых музыкальных деятелей?

Академия им. Гнесиных – это один из лучших музыкальных вузов не только России, но и Европы, в котором всегда преподавали и преподают известные музыканты и педагоги. И я счастлив, что в своей учебе соприкасался со многими из них. Хотел бы отметить время, когда я имел возможность стажироваться в Российской республиканской государственной хоровой капелле им. А.А.Юрлова и дирижерском классе профессора Станислава Дмитриевича Гусева, который в то время руководил капеллой.

Абсолютно уникальным в моем жизненном опыте было общение и с маститыми симфоническим дирижером, профессором Эстонской консерватории – Р.В.Матсовым. под его руководством я дирижировал Concerto Grosso Г.Ф.Генделя и симфонии Л.В.Бетховена. Матсов был лютеранином. Ему я показывал оркестровые аранжировки духовных песен и гимнов, получал ценные советы по работе с церковным оркестром.

Евгений Семенович, Вы были организатором и регентом молодежного хора в Московской церкви ЕХБ. Сейчас многие участники хора изрядно повзрослели, но они часто вспоминают то время. В чем же был секрет или изюминка особого влияния того коллектива на жизнь самих хористов?

Мы не могли тогда называть этот хор молодежным, так как Советская власть всячески ограничивала участие молодых людей в каком-либо церковном служении. Он именовался просто третьим. На спевки мы старались приглашать как можно больше молодежи. Перед началом спевки обязательно кто-то проповедовал. Так что спевки превращались в молодежные собрания, на которых происходило творческое становление солистов, проповедников, поэтов. В результате этого содружества появились музыкально-поэтические композиции, исполнявшиеся на богослужениях в церкви. Иногда подобного рода композиции перерастали в тематические богослужения.

Как же сложилась дальнейшая судьба созданного Вами необычного творческого коллектива?

На его базе сформировался евангелизационно-просветительский камерный хор и оркестр «Логос». А затем и Христианский культурный центр. Такая возможность появилась, когда страна стала освобождаться от пут разрушительного тоталитарного режима. Было положено начало выступлениям с духовными концертами в общественных местах. Это были серии разнообразных концертов, на которых мы представляли Антологию протестантской музыки.

Музыкальные программы «Логоса» обязательно включали в себя слово. Иногда проповеди, но чаще это были экскурсы в историю всемирного и российского евангельского движения.

Каким образом Вы смогли заполучить престижные сценические площадки?

В перестроечное время во второй половине 80-х в Москве была основана Международная ассоциация творческой интеллигенции «Мир культуры». Ее основатель и первый президент писатель и общественный деятель Н.Г.Самвелян вовлек меня в деятельность ассоциации, и я стал членом президентского совета этой организации. Изначально ассоциация объединила целую плеяду выдающихся писателей, композиторов, музыкантов. Самвелян и другие руководители ассоциации поддержали идеи и духовно-просветительские устремления «Логоса», и поэтому, ещё в Советское время для нас открылась возможность выступать на самых престижных концертных и театральных площадках Москвы: Рахманиновский и Большой зал Консерватории, Музыкальный театр им.Станиславского и Немировича-Данченко, Киноконцертный зал «Россия».

Можно сказать, что Вы и Ваш коллектив стали живым мостом в процессе сближения интеллигенции с Церковью?

Да. Со временем Камерный хор «Логос» стал коллективным членом ассоциации. Некоторые гостиные «Мира культуры» и «Христианского культурного центра Логос» проводились в Центральной Московской и Второй Московской Церквах ЕХБ. Происходили общения и встречи с христианской интеллигенцией и руководителями церквей, взаимный обмен литературой.

Ваш коллектив выступал в Большом театре, в Драматическом театре имени А.Пушкина многократно, в концертных залах филармоний Петербурга, Омска. А на какие-либо крупные международные форумы «Логос» приглашали?

Первое выступление состоялось на Всемирном конгрессе евангелистов Билли Грэма «Амстердам - 86». Хор «Логос» выступал также на конгрессах и конференциях Всемирного Альянса Баптистов в Глазго и Берлине, на конгрессах Европейской Баптистской Федерации в Будапеште и в прошлом году на юбилейном конгрессе, посвященном 400-летию Баптизма в Амстердаме.

Как в нашей стране, так и далеко за ее пределами известен Институт Духовной Музыки. Это учебное заведение тоже является Вашим детищем?

Изначально, вместе с другими братьями мне довелось участвовать в организации учебно-образовательного процесса по обучению регентов. Со временем регентское отделение ЗБК переросло в Музыкальный факультет Библейского Института, а затем мы смогли образовать в составе Христианского Центра «Логос» отдельное учебное заведение с программами, ориентированными на стандарты вуза. В прошлом году мы отметили наше 30-летие. За это время учебное заведение окончили более 500 студентов, которые сейчас трудятся в России, в ближнем и дальнем зарубежье, на разных континентах.

Евгений Семенович, Вы – широко известный музыкальный педагог, профессор и дирижер. Но не все знают, что Вы, к тому же, давно подвизаетесь на композиторском поприще. Где присутствуют и как реализуются плоды Вашего композиторского творчества?

На самом деле к своему творчеству я отношусь достаточно критично. Но, тем не менее, почти все мои хоровые и сольные песни, кантаты оказались востребованными и исполняются не только в России, но и в русскоязычных церквах Америки, Канады, странах СНГ. Некоторые песни переведены на украинский, немецкий, финский. В 1984 г в Оберлин-колледже в США состоялась американская премьера кантаты «Жизнь и мир» для хора, солиста и симфонического оркестра. Исполнялась кантата хором и оркестром колледжа под управлением американского дирижера Даниэля Мэя. Звучали мои песни и кантаты на русском и английском языках в Консерватории Уитон-колледжа, Колумбийской баптистской церкви, в Уэллсе, Финляндии, в одном из университетов Южной Америки. Я знаю несколько случаев, когда выпускники музыкальных училищ и консерваторий в России включали в выпускные программы по хоровому классу «Небесную любовь».

Большинство песен и кантат опубликованы в различных сборниках и двух авторских изданиях в США – «Бог и ты» и «Мой плод».

Ваше творчество многопланово. Ведь кроме сочинения музыки Вы еще занимаетесь и научно-исследовательской работой. В какие области простираются Ваши научные интересы?

Эта область творческой работы историко-музыковедческого характера преследует меня на протяжении многих лет. К этим исследованиям сподвигло меня желание выстроить линию развития российского протестантского гимнотворчества почти не исследованная часть истории евангельского движения. Работы ещё очень много, но кое-что уже сделано и опубликовано в авторском сборнике статей «Музыка и духовное возрастание церкви», в журнале «Логос», в научных сборниках Уральской государственной консерватории, Тамбовском музыкально-педагогическом институте. Часть работ выходили за рубежом на разных языках, в частности, в книге «Baptist in Worship», изданной Всемирным баптистским альянсом (BWA).

А когда Вы стали членом Всемирной Академии наук и искусств?

Этому событию в моей жизни предшествовало другое, не менее для меня знаменательное.

В 1993 году я был удостоен почетного звания профессора Сэмфордского Университета (Бирмингем, Алабама). А в 1995 году по рекомендации американского академика доктора Джона Проктора, как представителя русской протестантской музыки меня избрали членом Всемирной Академии Искусств и Наук.

Вручение диплома, вместе с другим академиком, директором Московского института иммунологии, состоялось в Российской Академии Наук, с участием вице-президента академии Р.В.Петрова, академиков С.П.Капицы, С.Е.Благоволина. Мое избрание было отмечено и в ассоциации «Мир культуры» на вечере-гостиной в Центральном доме журналистов.

Но здесь я хотел бы сказать, что эти почетные звания я воспринимаю исключительно не как признание каких-то моих личных заслуг, а как признание великого вклада евангельско-баптистского братства в духовную культуру России и мирового сообщества.

Евгений Семенович, сейчас многие служители евангельских церквей обеспокоены вторжением в христианскую среду современной музыки. Как Вы оцениваете это явление?

Известно, что евангельские христиане-баптисты представляют самую крупную протестантскую конфессию в России, стоящую по численности на втором месте после Православной церкви. Музыка наших богослужебных песнопений опирается на народно-песенную и церковно-народную ладоинтонационную основу. На этой основе уже сформировался целый пласт музыкально-певческой культуры. В него также вошли и зарубежные евангельские гимны, которые в ходе исторического процесса адаптировались к российской музыкальной культуре. Каждая серьезная конфессия имеет не только определенный свод Вероучения, но и соответствующее Богослужение с особым, только ей присущим музыкальным обрамлением. Сейчас, к сожалению, в музыкальном служении мы наблюдаем тенденции негативные, очень опасные и даже разрушительные. Подражание «музыкальным фейерверкам» различного толка харизматических направлений, светской рок-культуре и другим подобного рода «образчикам». Этот наплыв размывает уже сложившуюся очень глубокую богословскую и музыкальную культуру нашего братства. На мой взгляд, мы должны подвергать серьезнейшему анализу современные мелодии и ритмы, прежде чем вводить их в Богослужебную практику. Ведь только опираясь на достигнутое, мы можем совершенствоваться и развиваться дальше.

Вы не могли бы поделиться опытом сохранения духовной и профессиональной преемственности в Вашей семье? Как произошло, что Ваша семья стала единой творческой командой?

Моя супруга Людмила Вениаминовна – профессиональный музыкант и педагог. Наша первая встреча с ней произошла у органа в Центральной Московской Церкви ЕХБ. В течение многих лет она играла во время богослужений на органе, аккомпанируя хору и сопровождая общее пение. Тимофей и Кирилл, наши сыновья, с детских лет были всегда с нами на спевках, богослужениях. Учились в музыкальной школе. Наверно, это и определило их выбор. Они стали музыкантами и педагогами, и я рад, что они трудятся на церковном поприще. Я глубоко признателен Людмиле. Она вложила свою душу, посвятила много времени и сил в созидание семейного очага и воспитание сыновей.

Евгений Семенович, чтобы Вы хотели пожелать музыкальным служителям?

Не останавливаться на достигнутом. Всегда стремиться к достижению новых вершин в музыкальном служении.

Развивать и внедрять в церковное богослужение песнопения «высокого стиля» и достигать возвышенных идеалов в духовной жизни. А это невозможно без соприкосновения с прекрасной музыкой, с возвышенным искусством, на котором лежит печать Божественного вдохновения.

Беседовал Владимир Попов.

Денис Гостев специально для www.word4you.ru