Каким будет новый понтификат?

— Бенедикт XVI ушел на покой. Понятно, что немолод, что здоровье подводит. И все же… Что можно сказать о подспудных причинах ухода Папы Римского? Какая ситуация в связи с этим складывается сейчас в Ватикане?

— Ситуацию в Римской курии накануне конклава, действительно, сложно назвать хорошей, потому уже на протяжении нескольких лет Ватикан сотрясают внутренние скандалы. Все уже привыкли к проблемам, связанным с обвинениями католических клириков в педофилии в США, Германии, Ирландии и др. странах, но в последнее время скандалы стали происходить и в самом Ватикане, в Римской курии. Например, неприятные ситуации связаны с Институтом религиозных дел, который чаще называют «Банком Ватикана»: в прошлом году были арестованы порядка 30 млн. евро, которые итальянская финансовая служба сочла коррупционными. Также имел место «Ватиликс» — публикация личных конфиденциальных документов понтифика, осуществленная при пособничестве бывшего папского камердинера, а значит, скандальная атмосфера добралась уже до так называемой «папской фамилии», то есть круга самых приближённых к Папе лиц. Всё это, конечно, могло оказать влияние на решение Бенедикта XVI об уходе.

Но едва ли возможно говорить о каком-либо давлении «неких кругов», оказанном на Папу. Я думаю, решение об уходе было принято исключительно самим Бенедиктом XVI. Всё-таки, если обратиться к его личности, то мы увидим вполне самостоятельного человека, и едва ли возможно представить себе ситуацию, чтобы кто-то мог на него «надавить». Недаром будущий Папа, являясь кардиналом Ратцингером и занимая пост префекта Конгрегации вероучения, получил прозвище «Panzerkardinal», «железный кардинал» — он всегда занимал стойкую и принципиальную позицию, даже тогда, когда обстоятельства вынуждали его к гибкости и дипломатичности.

О причинах ухода Бенедикта XVI мы можем гадать сколько угодно, но нам следует исходить из официального коммюнике Папского Престола, которое гласит, что Папа принял решение об уходе самостоятельно, ввиду преклонного возраста и проблем со здоровьем. И действительно, состояние его здоровья за последний год ухудшилось, что заметно даже по его внешнему виду. У него серьёзные проблемы с сердцем: ещё до избрания Папой он перенёс инфаркт и инсульт, а последняя недавняя операция на сердце поставила крест на возможности совершения авиаперелётов — их врачи категорически запретили. И, конечно же, при таком слабом сердце подвергаться воздействию постоянно возникающих и множащихся скандалов он, наверное, тоже не хотел.

Однако мне хотелось бы обратить внимание ещё на один момент, который, возможно, связан с решением об отречении. Известно, что Бенедикт XVI, будучи кардиналом Ратцингером, обращался в частном порядке к Папе Иоанну Павлу II с предложением рассмотреть возможность ухода на покой. Помимо плохого состояния здоровья Папы Иоанна Павла II в последние годы его жизни, кардинал Ратцингер апеллировал к определённой канонической логике. Сейчас, по действующему каноническому праву Католической Церкви, каждый епископ по достижении 75 лет пишет прошение об уходе на покой, и уже Папа решает, оставлять ли его на кафедре, или нет. В 80 лет кардиналы оставляют занимаемые ими посты и теряют право участия в конклаве. Вполне возможно, чтобы сбалансировать эту систему, Бенедикт XVI последовательно воплотил то, что сам некогда предлагал своему предшественнику, т.е., достигнув возраста 85 лет, сам принял решение об уходе на покой.

Конечно, данное решение — из разряда экстраординарных. Если сравнивать уход на покой Бенедикта XVI с другими подобными случаями из истории, то полной аналогии вообще не будет. Обычно вспоминают о Папе Григории XII, который ушёл на покой в период Констанцского Собора, но это был период «Великой схизмы», раскола в Католической Церкви, когда было три Папы, и решение об их отречении, по сути, принимал Собор.

Вспоминают Папу Целестина V, к образу которого обратился сам Бенедикт XVI. Монах-отшельник, который вёл благочестивую жизнь, по сути, случайно был избран Папой, и вскоре новое служение стало его сильно тяготить. Однако Целестина V фактически вынудили уйти, принять решение об отречении, и не последнюю роль в этом сыграл его преемник, будущий Папа Бонифаций VIII. Но это было Средневековье, ещё не было в Католической Церкви того папского централизма, который появился после I Ватиканского Собора, провозгласившего догмат о папском примате и безошибочности (непогрешимости). Учитывая это, в современных условиях отставка Бенедикта XVI — настоящий прецедент для всего института папства.

— То есть получается двоякая ситуация. С одной стороны, Бенедикт XVI являлся консерватором по убеждениям, а с другой — создал прецедент в истории Католической Церкви своим решением об уходе, не имевшим аналогов. Есть ли поводы говорить о том, что Бенедикт XVIcо своими довольно консервативными взглядами, возможно, не смог вписаться в курс на обновление, который наметился после II Ватиканского Собора и который активно проводил Иоанн Павел II? Можно ли в будущем ожидать от нового Папы каких-то радикальных изменений, на которые не решился Папа Бенедикт XVI?

— Думаю, этого сказать нельзя. Возможно, Католическая Церковь в лице нового понтифика принесёт какие-то извинения, допустим, за серию «педофильских» скандалов. Действительно, Бенедикт XVI не был готов извинятся, подобно Иоанну Павлу II, который извинялся «по поводу и без повода» — и за инквизицию, и за холокост и т. д. Однако при всём своём консерватизме Папа Бенедикт XVI в целом следовал курсу II Ватиканского Собора, этому же курсу будет следовать и новый понтифик. При этом, каким бы ни был новый Папа, принципиально позиция Католической Церкви по отношению к тому блоку проблем, который ставит перед ней современная западная секулярная цивилизация, меняться не будет. Потому что здесь возникает проблема целостности позиции Католической Церкви.

На протяжении последних 40 лет это позиция была последовательной, она постоянно вырабатывалась и папским учительством в энцикликах, и в документах Папского Престола, т.е. различными конгрегациями, по всему данному блоку вопросов. Это такие проблемы, как аборты, эвтаназия, рукоположение гомосексуалистов, позиция по гомосексуализму вообще и по «однополым бракам» в частности, позиции по женатому священству и по рукоположению женщин в священный сан. Весь этот блок вопросов, который навязывается современной либеральной цивилизацией, получил вполне исчерпывающее рассмотрение в последние 40 лет.

Принципиально позиция Католической Церкви по этим вопросам не менялась. И я не вижу каких-то оснований для того, чтобы она изменилась и при новом Папе. Это не значит, что позиция Ватикана не будет меняться вообще. Это значит, что она будет меняться в каком-то другом формате. Например, если, допустим, католические иерархи (не Папа или Римская курия, а именно иерархи) сочтут нужным отменить целибат — это может стать возможным, но решение подобного рода будет оформляться в виде постановлений Собора. Прецедент изменения учения Католической Церкви по социально значимым вопросам был создан самим II Ватиканским Собором. На протяжении полутора столетий, начиная с Французской революции и до 60-х годов XX столетия, Католическая Церковь и Папы вырабатывали социальное учение, которое находилось в оппозиции к изменениям в обществе, происходящим в Европе. Т.е. отвергали, например, демократическую форму правления (хотя уже в конце XIX в. Папа Лев XIII пересмотрел эту позицию), отвергали положение о религиозной свободе, свободе совести – одного из главных тезисов либерализма, основанного на «естественных» правах человека. Католическая Церковь очень долго по вопросу о свободе совести занимала непримиримую позицию, настаивала на конфессиональном характере государств и осуждала отделение Церкви от государства. Но на II Ватиканском Соборе все же было пересмотрено отношение и к этому вопросу. Так что, если будут происходить изменения такого масштаба, они не будут происходить только со стороны лично Папы. Должен быть созван, как минимум, очередной Вселенский (с точки зрения, католицизма) Собор, на котором решения будут приниматься всей полнотой Католической Церкви, а не только Римской курией.

Но даже если будет избран Папа, принадлежащий к либеральному крылу, я не думаю, что будут кардинально пересмотрены вопросы, связанные с гомосексуализмом, эвтаназией, абортами и, тем более, женским священством. Максимум, может быть пересмотрен вопрос, связанный с целибатом священства. Это единственное, что действительно назрело. Проблемы, связанные с «педофильскими» и гомосексуальными скандалами в клире, продиктованы во многом именно проблемой неженатого духовенства, живущего в миру, среди множества соблазнов современной цивилизации. Тем более, что каких-то серьёзных догматических оснований для целибата не имеется. Со времён II Ватиканского Собора вполне успешно действует женатый диаконат. При Бенедикте XVI также стали принимать англиканских священников в Католическую Церковь, разрешая им сохранять брак после перерукоположения, существуют униатские женатые священники.

А всё, что связано с агрессивным секуляризмом, например, признание гомосексуальных «браков», может произойти, скорей всего, только при условии разрушения целостности Католической Церкви и её идентичности.

— Может ли измениться политика Ватикана под давлением общественного мнения, формируемого современными секулярными этическими нормами?

— Думаю, что нет, потому что урок из II Ватиканского Собора Католическая Церковь всё- таки извлекла. Многие критиковали ее за предпринятые либеральные реформы, связанные с учётом «духа времени». Тем не менее, достаточно скоро католические храмы в Европе стали пустеть, несмотря на проведённые реформы, и Бенедикт XVI cовершенно справедливо заметил, что стратегия Церкви на ближайшее время — это стратегия «малого стада». То есть в Ватикане понимают, что тот секуляризм, который существует в западной цивилизации, уже имеет необратимые последствия.

Трудно представить себе, что во Франции, самой, пожалуй, секулярной католической стране, в ближайшее время произойдёт процесс рехристианизации, и доля практикующих французских католиков увеличится с 5% хотя бы до 25%, как в Италии. Объективных оснований для таких процессов в обществе не видится, а значит, едва ли это может случиться. Поэтому любые изменения в пользу агрессивного секуляризма будут иметь негативные последствия, и они, конечно, не наполнят католические храмы.

— Насколько реальную подоплёку имеют скандалы, связанные с католической иерархией, которые так бурно обсуждаются последнее время в СМИ, и насколько беспокоит Католическую Церковь тот имидж, который формируется подобными сообщениями в глазах общественности?

— Да эти факты вполне реальны. Но, нужно признать, что образ католического священника, который, формируется под влиянием таких новостей, нельзя назвать полным. СМИ публикуют, прежде всего, «скандалы, интриги, расследования», никому не интересно писать о позитиве. Скажем, о социальном служении священства и монашества, о благотворительной деятельности Католической Церкви.

Но в то же время не нужно забывать, что католические священники прилетают не с Марса, они также являются представителями того же западного общества со всеми его болезнями и проблемами. Нужно учитывать также, что после прошедшей на Западе широкой «сексуальной революции», ожидать даже от католического священства последовательного соблюдения обетов целомудрия сложно.

Однако, несмотря на серьёзные противоречия между нормами морали современного мира и принципами Католической Церкви, поводов к выполнению требований секулярного европейского общества не видно. Тем более, что пример лютеранства и других западных конфессий всегда перед глазами католических иерархов. Они видят, что все эти изменения не приводят к притоку людей в храмы. В Швеции, Норвегии, Дании лютеранские храмы также пустуют, несмотря на разрешённые в этих церквях однополые союзы и более либеральный подход к «правам личности».

— То есть новый понтифик в этих вопросах каких-то кардинальных изменений не предпримет?

— Я не думаю, что фигура нового понтифика что-то может кардинально в этом вопросе изменить. Если будут изменения, то они, скорей всего, будут касаться административных реформ, ужесточения дисциплины и, как я сказал, может быть, будет пересматриваться вопрос о целибате.

— Какой расклад сил будет на предстоящем конклаве? Можно ли говорить о каких-то наиболее вероятных кандидатах?

— Конечно, предсказывать кандидатуру будущего Папы — дело совершенно неблагодарное. История конклавов показывает, что даже из наиболее вероятных кандидатов (их принято называть «папабиле») часто никто не получает папский «перстень рыбака». Как гласит старинная пословица, «тот, кто входит на конклав Папой, выходит с конклава кардиналом». Но всё же некоторые предположения общего характера всегда сделать можно. Не думаю, что будет избран понтифик из т. н. либерального крыла. Скорее всего, это будет центрист, тем более, что их сейчас большинство. На данный момент в Ватикане есть группировка Римской курии, есть национальные группировки. Скорее всего, на конклаве не будет противостояния между традиционалистами и либералами. Идеологически сильных партий на будущем конклаве не видно. Если исходить из деления конклава на национальные группировки, то, по моему мнению, следующим Папой будет избран итальянец. Итальянцы в целом очень скептически отнеслись к тому факту, что уже два Папы подряд были не-итальянцами, а всё-таки Католическая Церковь в Италии — одна из самых крупных в Европе, итальянцев большинство в Римской курии, то же самое наблюдается и в Коллегии кардиналов, где итальянцами являются 28 выборщиков.